В разрушенном Кенигсберге немецкий язык прячется в убежищах, под землей, умирает в общих могилах, струится предсмертной кровью. Язык философии Канта и Гегеля, язык безумия Гофмана и Ницше.Книги с готическим шрифтом согревают озябшие руки победителей, безмерно уставших за четыре года войны.Костры, зажигающиеся от пожара.
Внизу, глубоко под землей, нет книг, не слышно человеческих голосов,так наверно выглядит потусторонный мир.Пыль и застоявшийся воздух.Но даже от присутствия одного живого существа он начинает преображаться.Линии времени извиваются, угла пространства исчезают.Неровный слабый свет фонаря создает причудливые арабески на стенах и сводах.Свет двигается навстречу свету.