Я падаю, падаю, падаю– Что русской литературе, что производному от неё «русскому року» всегда катастрофически недоставало естественного оптимизма и порождённого им жизнелюбия. Сплошная дорога разочарований с пачкой сигарет. Этот собирательный образ произрастает из духа мрачной эпохи, но наивно-светлые песни ранних 60-х – не фальшь, а первородный крик послевоенного поколения. – В СССР эта традиция – условно назовём её «мерси-бит» – так и не прижилась. Хотя эта внешне простая музыка шире любого бита, например – темнокожие звёзды лейблов Tampa и Motown Records, у которых битлы синтезировали многое. И не только они, а целая плеяда звёзд ранних 60-х – Herman`s Hermits, Billy J Kramer & Dakotas, The Searchers. – Советские стилизации «под битлов» выглядели нелепо, запоздало и вторично – все эти перепевки «Девушка» или «Веди мою машину» сегодня слушать невозможно. Не вдохновляли и пионеры плана «Скоморохи», при всём профессионализме Градского. А «Синяя птица» в ста разных составах более походила на отдельные хиты сольного Маккартни 70-х. Лишь в самом начале 90-х я наткнулся в своих раскопках: вот оно! Группа «Мифы», «Я падаю». Это советская She loves you – и тоже без тени наигранного оптимизма. Воспроизвели тот поток, что так тяжело имитировать, не выдав фальши. – Много позже я прочёл в воспоминаниях Макара «Сам овца», что в начале 70-х «Мифы» убирали всех со сцены, исключая Градского, но того любили гораздо меньше. На совместном с машинистами концерте Ильченко и К играли в первом отделении, после чего Маргулис забаррикадировался в гримёрке и заявил, что после такой шикарной группы позориться на сцене он не будет. Его кое-как вытащили после ста уговоров, а Макар пел с закрытыми глазами. – Мифы, как и Herman`s Hermits так и остались группой для своей эпохи с несколькими хитами, не шагнув чуть дальше, и это при всех своих талантах. В какой-то степени, им не повезло – другую бы эпоху и чуть иную аудиторию, способную отличить их от фальши советских песен или закоса под стиляг группы «Браво» с безнадёжным опозданием на три десятка лет. Да и студию бы хорошую – только в 1992 году они перезаписали «Я падаю» и другие ранние песни (1967 – 1980) так, как следовало. – За такие тексты надо бить по голове, произнёс мой строгий приятель, привычно штудирующий Гегеля. – Впрочем, не надо. Жизнь сама стукнет. Я добавил, что и тексты, чаще всего, поэтически беспомощны. А со сцены прёт тот драйв, от которого прятался Маргулис и которому не научат ни в одной в музыкалке. – Потому что «Я падаю» неизбежна каждую новую весну, едва снег лишь начинает таять по-настоящему. Она – о том, что всё было не напрасно, и когда, как не сейчас, в это поверить.
© Copyright: Константин Жибуртович, 2023.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
