Пиршество
А свозимые на пригорок на телегах, стаскиваемые волоком валуны все громоздились и громоздились к небесам и они бы достигли самих чертогов Всевышнего,но их не пускала тяга земная и день ото дня копившиеся грехи людские.Кто вносил большую лепту в общую копилку на балансирующие в руках Ангела чаши весов- язычники или христиане- было известно, пожалуй только Отцу Небесному. И потому неподъемные громады-окатыши жались друг к другу, образуя подобие каменных доспехов. Башни -витязи, кровли- шлемы. Забрала подъемных ворот.Бойницы- прорези для всевидящего ока.Казалось эти глыбы ворочали всесильные великаны,а не люди,орудовавшие хлипкими рычагами, сооружавшие хитроумные блоки подъемных устройств, в которых толстые верёвки скользили по смазанным свиным салом колесикам.В этих так и не вознесшихся надмирными шпилями стенах первые подвижники ордена меченосцев как бы воплотились сами.Угрюмые.Аскетичные. Монументальные, как и окаменевшие стоны ими порабощенных.Но не пошло и каких -нибудь неполных два десятка лет и твердыни,ещё недавно оглашаемые воплями приневоленных и замученных в пыточной сменились совсем другой музыкой. Теперь они вибрировали от ликующих закличек труб герольдов, звона струн, брякания крышек о кухонные котлы, где, как грешники в аду, варились яства для пиров, Те же стены теперь содрогались не от ударов кирками и лопатами, а от треска преломляемых о щиты копий рыцарских турниров. Тельные вдовушки, легших при возведении сих стен костьми мужей, не взявших в руки щиты и копья, теперь орудовали подобиями тех щитов и копий - сковородами и гочергами, поджаривая румяные куски оленятины, вороша кочергами дрова в печах и тем самым и впрямь могли уверовать в существование Преисподней, о существование коей внушали странствующие монахи. Выхватив из котла кусок, еще не дожевав его, святоша тянул стряпуху в чулан или на сеновал, чтобы задрать там ей юбку.Так слуга Христов спешил убедить белокурую магдолинподобную эстонку в том, что помима Ада , куда угодил пленённый муж язычник , существует и рай. Голубоглазая литовка, проливала слезы не столько от того, что кости ее Вайдуса вмуровоны в стену этой кухни, сколько от нарезаемого ею кольцами лука. Мадонноликой эстонке некогда было впадать в тоску зелёную за измельчением ароматных трав. Да и вдыхая запахи рыцарской кухни,плаваяя в облаках, вырывающегося из кострюль и горшков запахов, они ощущали себя ни больше не меньше вознёсшимися на облако. Куда как веселее было снимать пробы с блюд, а нередко и дегустировать вино и пиво, чем ждать мужа с охоты или выращивать овечку для жертвоприношения под священным дубом. Муж возвращался с охоты усталый и злой, падал на соломенную подстилку, забывая приласкать ждунью. А здесь от готовых на брачные игрища кнехтов не было отбоя.Иногда и к мечтающего о Прекрасной Даме рыцарю в спальню угодить можно было. Что же до искусств, которым с младых ногтей обучали иные вайделотки- охмурения, оборотничества,ворожбы. Побормотать над ладонью доверчивого франсисканца,а тем временем ухватить его тугой, как мощонка жеребца кошелёк. Показать подвыпившему рыцарю его заветную звезду -исполнительницу желаний и в то же время истребовать с него золотой за то, что залез под юбку. Прикинуться непорочной девой , а под покровом ночи тащить в свою нору голодным волчатам полную корзину вкусностей. От форбурга до цитадели по переходам и винтовым лестницам башен сновали проворные слуги. Настеж были отворены двери кладовых и винных погребов. В ярко освещенной свечами и факелами зале собраний, одновременно служившей и трапезной, пировали. Шуты, жонглеры и фокусники радовали веселящихся своими проказами. В головокружительном прыжке летела сквозь горящее кольцо дрессированная рысь, так напоминавшая многим восседавшим за длинным дубовым столом оскаленных львов на их геральдических гербах.Некогда величественные гривоносцы с некоторых пор вполне могли превратиться не только в диких кошек, но и в облезлых чердачных котов, охотящихся на голубей и воробьев под стропилами.Рыцарство нищало, сундуки в подвалах фамильных цитаделей пустели. Последние золотые серьги, вырванные из ушей иерусалимских иудеек, последний кровенящийся рубином перстень с отрубленного пальца поверженного магометанина, последний золотой оклад из разграбленного константинопольского собора -всё это пошло на снаряжение объявленного папой Иннокентием крестового похода на Север. Это предприятие во славу Сына Господня должно было наполнить пустобрюхие сундуки и янтарем, и златом-серебром.ПО рассказам первых путешественников - выплескиваемыми пенящимися волнами на морской берег древними окаменелостями сосновой смолы , как и тучным зерном риги, были забиты амбары, избы и дупла священных дубов эстов, ливов, латов, жмуди.Язычники наивно верили , что это застывшие слезы радости богини солнца Сауле.А радовалась богиня проросшему из жёлудя священному дубу...Так и янтарные капли были подобны желудям. Вот почему бусы из "солнечного камня" по словам нищенствующих монахов-пилигримов, украшали шеи и сдобные груди подлежащих крещению язычниц. Дикарки носили серги и колечки из них. Желтым глазом светили янтарные вставки с посохов жрецов. Ну а в Пскове и Новгороде русичи по примеру византийцев украшали золотом, серебром и каменьями оклады размалеванных досок, называемых ими иконами и образами. А женщины сих городов щеголяли в раззолоченных киках, сияли расшитыми жемчугами и адамантами нарядами из сверкающих серебряной и золотой нитями паволок.Мираж всех этих россказней все еще очаровывал пирующих, все еще мутил их головы не меньше вина из вместимых чаш и кубков. ...Звенели лютни и выводила мелодию флейта. Но не весел был хозяин замка магистр Фольквин. Глядя на возлежащую посреди стола, добытую рыцарями на охоте тушу испеченного тура, он видел не поджаристые бока лакомого яства , а себя в гробу.Специально препарированная иезуитом -чучельником голова грозы непроходимых лесов и болот вскоре займет место среди других трофеев. Конечно, алхимическая лаборатория в одной из башен замка была предназначена не только для приготовления скульптур из шкур и голов охотничьих трофеев. Vita nostra brevis tst. И магистр не на шутку задумывался об эликсире бессмертия да и получить из свинца золото путем трансмутации он был не прочь... красовалась на стене среди других охотничьих трофеев рядом с геральдическими атрибутами-гербами и знаменами. Топорщили крылья баронские орлы , скалились выпуская из пасти язык пламени львы,дающие право на приставку "фон", алые кресты и клинки братьев меча соперничали в раскраске со вздыбленным конём, полумесяцем и королевскими лилиями. - Скажите епископ вы в самом деле верите в предсказания, пророчества, приметы и знамения ..
- Но ворожею которая мне вчера ворожила на янтарном орехе вы пока не сожгли.
- Она показала мне этот самый янтарный шарик,велела мне смотреть на него и стала что тогашептывать...И я увидел будущее. Айно в самом деле знала, что стоит ей, хлебнуть из заветной баклажки настоя болотных трав, сжать в ладони янтарный талисман -и она обратится в волчицу , что пряталась в норе с жмущимися к ней волчатами и, как только услышала звук охотничьего рога, осторожно выбежала на поляну. Ориентируясь по запаху капавшей из быка на дорогу крови направилась в сторону замка. Телега везла тура для разделки на кухне. И Витуас, зная что понадобятся его услуги лесоруба для разделки туши и истопника, сбросал звонкие поленья на свою телегу -и тронул в путь. Волчица пропустила жмудянина, а вороны , снявшись с ветви дуба , лениво каркая, махали крыльями-словно злая поломойка кухонной тряпкой на надоедливых падальшиков. Вороны хорошо знали Витуаса и его вороную клячу. Ведь он бывало возил на той же телеге и порубленных во время стычек рыцарей с местным населением, чтобы свалить их в лог, где пока они дожидались погребения, птицы могли вдоволь полакомится выклевыванием глаз и губ. Старые, сытые вороны даже ленились лететь и присаживались на телегу рядом с дровосеком и его топором и тогда он отгонял их вжжой: На пиршество разделки яка, не торопясь, летел и коршун, чтобы усесться на почерневшую от времени древнюю липу рядом с поляной для рыцарских ристалищ. Здесь Полное латинское название (Malleus Maleficarum, Maleficas, & earum h;resim, ut phramea potentissima conterens) переводится как «Молот Ведьм, уничтожающий Ведьм и их ереси, подобно сильнейшему мечу». Слово «малефика» (лат. malefica),
Битва при Шаулене (Литовский: Saul;s m;;is / ;iauli; m;;is; Немецкий: Schlacht von Schaulen; Латышский: Saules kauja) произошла 22 сентября 1236 года между Ливонскими братьями меча и языческими войсками жемайтов и земгалов. Погибло от 48 до 60 рыцарей, в том числе ливонский магистр Фольквин. Это было самое раннее крупномасштабное поражение, которое потерпели ордена на балтийских землях.профиль удален Братья Меча, первый католический военный орден, основанный на балтийских землях, потерпели сокрушительное поражение, и в 1237 году их остатки были приняты в Тевтонский орден . Эта битва спровоцировала восстания среди куршей, земгалов, селов и эзелей — племён, ранее завоёванных Братьями Меча. Около тридцати лет завоеваний на левом берегу Даугавы были сведены на нет. В память об этой битве в 2000 году парламенты Литвы и Латвии объявили 22 сентября Днем Балтийского единства.Светлана Пешкова
Ливонская конфедерация в 1260 году. Битва при Сауле под Шяуляем
«Винно фон Рорбах, первый магистр меченосного ордена, построил Венден, первый замок в Ливонии. Любуясь величавыми его стенами, он не мыслил, что они скоро обратятся в его гроб…» В русских летописях упоминается, что уже в 1221 году новгородцы пожгли селение Кесь около замка. После упразднения Ордена меченосцев (1237) Венденский замок, расположенный на пересечении дорог между Ригой, Дерптом и Псковом, привлёк внимание первого ландмейстера Ливонского ордена Германа фон Балка, который сделал его своей резиденцией. Вследствие этого из Вендена долгое время управлялись земли, простиравшиеся между Мемелем и Нарвой. В 1261 году на Венден ходил походом великий князь литовский Миндовг. © Copyright: Юрий Николаевич Горбачев 2, 2025. Другие статьи в литературном дневнике: © Copyright: Юрий Николаевич Горбачев 2, 2025.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
