Сидит ворон Чернокрыл на кресте звонницы, смотрит , как мы на соборной площади колготимся, взяв в солоноворот князя Александра с молодой красой-княгинею Параскевою. Когти врана сжали нагретый июньским Ярилом металл, видит он не токмо пестрое толчение выходящего из Софийского собора люда, но зрит окромя нас и свою искривленную куполом тень. Там он -не птица клюворылая, а колдун в черной мантии.Толь схимомонах черноризник, толь волшебник, посвященный в тайны магии. Крестятся прихожане и прихожанки на главу колокольную, оглядываясь на купола, задирая клочковатые бороды, охлестывая себя русыми косами по спинам. А звонарь знай наяривает радующий слух новгородцев веселый перезвон, а врану кажется-это ему люди молятся, хоть и не знают, что третьего дни выклевал он глаз ярлу Биргеру. Про этого врана и спрашивал князь. Да я помалкивал, потому как кому же охота колдуном прослыть?Чтоб на кол сесть?
А ведь без ворожбы да чародейства тут дело не обошлось. А всё пузырёчек со снадобьем Фреи -Ужиной Королевы, руны на кристалле яхонтовом да заклинания , записанные на кожах. Три капли зелья, прочтенное заклинание- и вот я уже в другом теле. Хоть врана, хоть волка, хоть щуряки-забияки.Перед боем, сховавшись за кустом, я и принимал те капли, бормотал те заклинания, што всегда бывали при мне.
Ударил чернец -звонарь в князь-колокол, набатным громом отозвалось в гулком нутре его касание подобного богатырской булаве била о край медного подола. Сорвался вран с креста, раскинув крыла. То не птица воспарила над Волховом ,одетого кольчугой поветренной ряби, над опоясом детинца с узлами крепостных башен,над шеломами куполов Юрьева монастыря. То я на крылах черных риз завис над рекою, делящей Новгород на Софийскую и Торговую стороны.А на тех сторонах - мощёные тесом улицы разбегаются лучами Сварожича. У каждого ремесла свой "конец", своя церковка. Шорники, гончары, ковали, оружейники...С одного конца звон молота о наковальню доносится, с другого дух закваса для выделки кож, с третьего жар обжиговых печей пышет...
Торг-вот где бьется сердце города. Толчётся люд на торжище, где мы скоморошничаем.А у нас окромя ходуль, кукол попа, ведьмы , коня с гривой из мочала и рыцаря с ведром на голове есть чего посмотреть,послушать.Вот народ и льнёт. Тут и говорящая шука- тепетуха -Золотое Перо в дубовой бочке. И вран - балагур. И волчишка Остроух - ходун на задних лапах. Это все мои фокусы. Проказы чревовещателя среди чревоугодников. А тут им толстомясым раздолье зобы набивать, заливать хойла медами. С одного прилавка осетр нос вострит, с другого лещи с язями таращатся; тут и белорыбица жабрами лыбица, и окунь окает, просясь в уху. В берестяных туесах черная и красная икра. Караваи хлебные увесистыми булыгами. Гусь сквозь пруты ивовой клети голову просунул, норовит тетку за гузку ухватить. Куры кудахчут, петух павлинохвостый голос подаёт. Гомон.Кто што толдычт-не разбери понять.
- А скажи мне ворон, кто будет мой жених?-вопрошает птицу краса девица.
-Твой жених - один из них! - отвечает Чернокрыл , махнув крылом в толпу.
-Ай да птица! - роняет дева в глиняну кружку полушку.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
