По воскресеньям обязательно ходили к бабе поле на обед, и пока отвечал на вопросы об учебе, оценках, одноклассниках и особенно одноклассницах, папа с дедом садились за шахматы.
Дед играл всегда одинаково, за белых шотландскую, за черных - Филидора. Мне нравилось само название, поскольку напоминало Робинзона и Флибустьера одновременно- что-то пиратское, африканское и жутко роковое.
И дед всегда проигрывал, хотя ходил задумчиво, долго думал и упрямо гнул свою линию, а папа радостно хохотал всякий раз, когда выйгрыш становился очевидным.
После обеда пили чай с коржиками - коронка и гордость хозяйки наравне с "Прагой" и "Наполеоном", которые баба Поля пекла по-праздникам или дням рождениям.
Не забудьте купить хлеба и молока, говорила мама перед походом в обязательные гости, но сама хитро оставалась дома, ведь воскресенье единственный выходной, когда она могла поваляться с книжкой.
На самом деле мама не любила ходить к бабе Поле по вполне понятным, мало того, законно-уважительным причинам - ее не считали ровней. Может, ей так казалось, тем не менее каждый раз находился благовидный предлог и она упрямо оставалась дома.
В округе было три булочных. Непосредственно в доме бабы Поли - маленькая, полутемная и невзрачная с очень ограниченным ассортиментом - серый или вчерашний.
Вторая через дорогу, рядом с Детским миром и магазином "Молоко" - тоже так себе, хотя выбор побольше, а третья - краса и гордость Челябинская, Центральная - роскошная булочная с кафетерием.
Там было все - черный, серый, круглый, ржаной, подовый, батоны - городской или пшеничный, халы, горбулки, кунцевские булочки по три копейки, бублики, калорийный булки, московские плюшки и свердловские сдобы.
И, конечно, свежесть - иногда хлеб на ощупь был теплым, и уже невозможно дотерпеть до дому - хоть маленький кусочек да отщипнуть, хотя родители всегда были категорически против - придешь домой, сядешь за стол и нормально поешь.
Папа предпочитал Центральную, а ту, что рядом с бабой Полей терпеть не мог, но мой интерес заключался в другом.
Центральная конечно хорошо, вкусно и можно выпросить сдобу или бублик, хотя идти дольше, если через Соки-Воды наискосок, пять минут, а тут пилить по Ленина целую остановку, а потом нудно подыматься вверх по Цвиллинга еще одну, только трамвайную.
Но главное, рядом с булочной бабы Поли, слева от Комиссионки притаился еще один магазин - "Учебные пособия".
Сам магазин меня не привлекал - чего там, скучные парты, стопки тетрадок и прочая тоскливая канцелярия, вот витрины - другое дело.
В ближайшей выставлялись глобусы - Земли, Луны и Меркурия. Земля и Луна были огромными, а Меркурий совсем маленький, но самое интересное, лунный глобус был черным и огромным, а ландшафт и названия нанесены золотой краской - Море Дождей, Море Ясности, Море Паров и Океан Бурь, Море Влажности, море Холода и загадочная точка Тихо.
Что-то сказочное, волшебное, пугающее темнотой и космической удаленностью, величественностью названий - кратеры, океаны, моря, принципиальной безвоздушностью и, в тоже время, близостью и легкостью.
Ну правда, что может быть проще Луны, каждый вечер в окне - только руку протяни, более того, взрослые говорили, что там нет силы тяжести и можно прыгать на тридцать метров, а Незнайку на луне мне читать запретили по совершенно неизвестной причине.
И соседняя витрина ничуть не менее интересна. Биология, живой уголок с чучелами лисы, зайца и камышового кота, помещенных в естественную среду обитания.
Я мог рассматривать их часами, но увы, хлеб покупался быстро ,а заманить отца на противоположную сторону, где можно было купить и молоко, и хлеб одновременно, а еще, как бы невзначай, между делом завернуть в Детский мир - буквально на секундочку глянуть железную дорогу и пистолетики, не представлялось возможным - он терпеть не мог "заодно" или "просто посмотреть".
Став постарше и читая взапой фантастику, наткнулся на роман Артура Кларка "Лунная пыль", где интрига закручивается вокруг аварии лунного туристического пылехода "Селена": " Море Жажды заполнено не водой, а пылью. Вот почему оно кажется людям таким необычным, так привлекает и завораживает. Мелкая, как тальк, суше, чем прокаленные пески Сахары, лунная пыль ведет себя в здешнем вакууме, словно самая текучая жидкость. Урони тяжелый предмет, он тотчас исчезнет — ни следа, ни всплеск ..."
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
