Блефанутые доиграют ли Путин и Трамп холодную войн

Игорь Гарин: литературный дневник

Танец с саблями вокруг договора о сокращении ракет средней и малой дальности выглядит постановочным: и Путину, и Трампу в равной степени жмут эти старые горбачевско-рейгановские ботинки. Но мечтают они о разном: Путин хочет «обуть» Америку, а Трамп — Китай. Ну и заодно уже немного Россию. Проблема в том, что в итоге обоим, возможно, придется ходить босиком, и хорошо, если только им…


Апокалипсис по плану


Договор о РСМД — символ поражения СССР в холодной войне и одновременно свидетельство достаточно высокой ответственности тогдашнего советского руководства за судьбу как своей страны, так и человечества в целом. Не выдержав темпа гонки вооружений, Советский Союз взял курс на сближение с Западом и поиск компромиссов, зачастую не самых выгодных и справедливых. Договор о РСМД — один из них. В то же время, это было осознанное решение не подвергать риску уничтожения в ядерном апокалипсисе собственный народ ради спасения доказавшей свою неэффективность и уязвимость политической и экономической системы.


То, что Горбачев предпочел оставить народам СССР право на скучную и полную трудностей земную жизнь вместо того, чтобы обеспечить им прямое попадание в рай, можно, пожалуй, рассматривать как проявление некой высшей исторической мудрости. Не исключено, что поступи он иначе, к настоящему моменту народ России уже давно жил бы на небесах. Рай в шалаше — это все-таки не совсем одно и то же, что рай в блиндаже.


Если суммировать разнообразные экспертные оценки в одном предложении, то можно сказать, что массовое размещение РСМД с ядерными боеголовками в непосредственной близости от жизненно важных центров противоборствующих сторон неизбежно, рано или поздно, приведет к самопроизвольному началу ядерного конфликта, которое собственно тут же станет и его концом. Основанием послужит страх перед первым обезоруживающим ударом, который при наличии таких вооружений у противоборствующих сторон действительно является неотвратимым. Любое подозрение является основанием для планетарного суицида, а времени проверять обоснованность подозрений ни у кого не будет — в перспективе решение вообще будет принимать искусственный интеллект, не отличающийся особой сентиментальностью по отношению к естественному интеллекту.


Над пропастью во лжи


Тридцать лет назад именно понимание того, что ситуация становится неуправляемой, заставило руководство СССР и США подписать далеко не идеальный, особенно для СССР, договор. Парадокс сегодняшнего дня состоит в том, что те же самые угрозы, которые только многократно возросли в связи с совершенствованием технологий, теперь никого уже не пугают и не останавливают. Напротив, лидеры России и США как одержимые стремятся к конфронтации и соревнуются в создании хаоса, который им почему-то кажется управляемым. Тому есть глубокие и трудноустранимые причины.


Переживаемый развитыми цивилизациями планеты момент можно определить как преддверие очередного и при этом одного из самых глубоких структурных кризисов капиталистической системы, обусловленного очень быстрыми революционными технологическими сдвигами на фоне общей гуманитарной стагнации (этика, которой руководствуется современный человек, не сильно продвинулась с шекспировских, а может быть и более давних времен). Этот кризис безусловно имеет глобальный характер и коснется всего, к чему имеет отношение современный капитализм, в том числе Америки, Европы, Китая и, конечно, России.


Речь идет прежде всего о конце экономики роста, а вместе с ней и о завершении века нефти, металла и многого другого, без чего человечество не мыслило своей жизни в течение нескольких последних столетий. Это в ближайшие несколько десятилетий может изменить до неузнаваемости карту мирового лидерства, и вполне возможно, что последние, о которых никто и не думает сегодня, займут места первых. Это не первая «перетряска» капитализма, хотя, может быть, и одна из самых масштабных. Как правило, он выходил из предыдущих передряг за счет «левого крена», становясь с каждым разом все более «социалистическим». Но ни разу это не было безболезненно, и зачастую сопровождалось кровавыми войнами, с помощью которых устанавливались границы нового мира.


Именно страх перед новой турбулентностью, перед неизбежными и неотвратимыми переменами, к которым никто ни идеологически, ни психологически не готов, толкает сегодняшнюю политику в правый популизм. Именно он является сегодня мировым трендом и для России, и для США, и для Европы. Люди инстинктивно ищут спасения от будущего в прошлом, цепляются за старый опыт, пытаясь извлечь из него то, чего в нем никогда не было и не могло быть, так как мир никогда еще не стоял перед лицом таких вызовов. Видя неожиданное препятствие на скользкой дороге, неопытный водитель резко бьет по тормозам. В трудный момент истории мир оказался заложником в руках политических новичков.


Советская реставрация Путина в России, феномен Трампа в Америке, сокрушительный Брекзит в Великобритании, «новые правые» во Франции, Германии и Австрии — явления одного порядка. Они порождены «панической атакой», которую испытывают на себе народы, увидевшие предел развития современного капитализма. Сегодня политика вообще и международная политика в частности подпитываются истерией, это политика «эмоциональной разрядки», где решения принимаются на гормональном, а не на рациональном уровнях. Ложь и блеф поэтому являются ее фирменными знаками.


Бег коленками назад


Руководство России и США (и не они одни) пребывают в плену идеологической иллюзии, что они могут вернуть «старые времена» со всеми их плюсами, но при этом не быть обремененными теми минусами, которые когда-то обеспечили закат этих самых желанных старых времен. Особенно это бросается в глаза в России, где курс на реставрацию советской империи, основу могущества которой на последних этапах составляла почти исключительно военная мощь, давно стал для Кремля безальтернативным. В практическом плане это означает возвращение советской триады: гонка вооружений, фронтальное противостояние Западу по всему миру через многочисленные прокси-войны и максимально возможная автаркия (изоляция от внешних влияний).


Исторический опыт свидетельствует, что длительное наложение трех этих векторов друг на друга неизбежно приводит Россию к истощению ресурсов и хронической научно-технической и гуманитарной отсталости. Сегодня не принято вспоминать, как «открытие границ» в СССР в одно мгновение сделало ненужными целые отрасли промышленности, лишило смысла существования сотни тысяч высококвалифицированных специалистов, которые десятилетиями в условиях изоляции изобретали велосипед. Многие из них, кстати, впоследствии стали частью новой бизнес-элиты — а что им оставалось делать, если работа в рамках прежней профессии превратилась в профанацию?


Тридцать лет мучительной адаптации к существованию в условиях полномасштабной конкуренции внутри мировой экономики оказались потрачены зря. Обернувшись спиной к будущему, Кремль панически бежит вспять в советское прошлое, которое кажется ему спасительным. Это политическое отступление, гордо называемое возрождением, вставанием с колен и русской весной, толпы проплаченных пиарщиков пытаются выдать за наступление. Но какой бы патриотический флаг ни нацепили на этот политический локомотив — это всего лишь эшелон, захваченный дезертирами, бегущими с линии исторического фронта в глубокий тыл.


Казалось бы, все должно быть иначе в благополучных США, вроде как вышедших победителями в холодной войне. Но взвалившая на себя непомерное бремя единоличного мирового лидера Америка надрывается от непосильной ноши. Paix Americana оказался чемоданом без ручки — и нести тяжело, и бросить жалко. Ирония истории состоит в том, что победитель оказывается через какое-то время в таком же незавидном положении, как и проигравший, потому что удержать победу зачастую сложнее, чем победить. Америка не знает, как жить в новом стремительно меняющемся многополярном и взаимозависимом мире и, так же, как и Россия, ищет спасения в прошлом. В знаменитом девизе кампании Трампа «Сделаем Америку снова великой» главное слово — «снова»…


Трагический фарс истории


В конце концов, эти две колонны «бегущих вперед коленками назад» встречаются строго на той линии противостояния между СССР и США, от которой обе стороны когда-то благоразумно отползли, дав шанс остаться в живых в том числе и тем, кто сегодня ратует за отказ от старых договоров. Но шансов на повторение счастливого финала тридцатилетней давности сегодня немного. Уровень ответственности при принятии политических решений в обоих государствах упал ниже плинтуса. В принципе, если не по ракетам и боеголовкам, то по качеству «человеческого материала» в истеблишменте между Россией и Америкой сегодня точно существует стратегический паритет.


По Гегелю история повторяется дважды — как трагедия и как фарс. Похоже, перед нами третий случай — трагический фарс. В отличие от горбачевского СССР, в путинской России нет и намека на коллективное политическое руководство, меркантильные интересы преобладают над идейными мотивами и отсутствует понимание, что такое на самом деле большая война, которое было присуще поколению советских руководителей. Трамп, конечно, менее свободен, чем Путин, в принятии политических решений, но во всем остальном выглядит как плохая пародия на него. Это люди одного сорта, привыкшие решать вопросы «по понятиям». Они смотрят на диалог по ограничению ядерных вооружений как на «стрелку» и думают, что смогут переиграть в свою пользу неудачную партию, хорошенько надув щеки. Главное, чтобы оба не лопнули от напряжения. И весь мир вместе с ними.


Владимир Пастухов
доктор политических наук, St.Antony College, Oxford



Другие статьи в литературном дневнике: