Эссе об альпинистахСергей Худиев, богослов, публицист: «Как я не стал великим альпинистом. К разговорам об аскетических подвигах». «В отрочестве я страстно желал быть великим альпинистом. Среди самых светлых воспоминаний моего детства — когда дядя Виктор (который жил в Нальчике) брал нас в свой древний «Москвич» и мы ехали в горы. Горы изумительны и великолепны. Я читал массу книжек про альпинизм — все, до которых мог добраться, а моим героем и образцом был великий итальянский альпинист Райнхольд Месснер, который позалазил на все семитысячники (горы выше 7000 м) мира, многие из них — в одиночку. Отец, который смотрел на мои восторги настороженно — видимо, опасаясь, что я сверну себе шею — напоминал о том, что потом стали называть «ошибкой выжившего». Типа о людях, которые пытались повторить подвиги Месснера, и тупо угробились, не издают книжек с красивыми горными видами. А их гораздо, гораздо больше. И вот недавняя новость — «Группа российских альпинистов погибла в Непале. Их тела были обнаружены при облёте горы Дхаулагири ... В группе было пять человек. Один из них ранее почувствовал себя плохо и спустился в лагерь, который расположен ниже». Со спортом экстремальных достижений оно обычно так и бывает — поломались на порядки больше людей, чем прославились. И мне представляется такой культ священного альпинизма, в котором для вечного спасения обязательно залезать на семитысячники. При этом абсолютное большинство его последователей ни на какие семитысячники не лезут. Они с ума не сошли ещё. Да и вообще, что они там забыли на эдаком холоде. Но провозглашают, что семитысячники — это наше всё, семитысячники — это обязательно, такое священное учение, чтобы непременно лезть на семитысячники. Вот у нас портреты висят Великих Восходителей. Время от времени появляются новички, которые понимают всё буквально, проникаются романтикой, и реально снаряжаются и лезут в Гималаи. Кончается всё это для них не очень хорошо. Возникают вопросы — а может, всё это лазание по семитысячникам вообще не то, и Райнхольд Месснер, конечно, крут неимоверно, и иже с ним великие горовосходители, которых, вообще-то, единицы, но не так обретается вечное спасение... «Нет! Нет! — раздаются протестующие голоса — только семитысячники! А то ишь! Не хотят понудить себя к горовосхождению, ленивцы! Нет, таких не берут в Царство!». Но как же вы сами? На какую высоту вы сами залезли? Поделитесь вашими впечатлениями, пожалуйста! И тут оказывается, что кого ни спросишь, никто ни в какие Гималаи не лезет — не пытается даже». ****** Замечательно. И отрадно слышать это из уст Сергея Львовича. Одна из самых тяжёлых форм «духовного альпинизма» – вопросы из серии «а какое отношение ты имеешь к нашему благочестивому сообществу восходителей? Готов ли воспеть лучших альпинистов (вместо светских и грешных пустышек), а также хотя бы приобрести снаряжение для восхождения?». И ты отвечаешь: да нет, я «внешний» (на вашем языке) и моя персональная гора – творчество и литераторство. И часть людей, имеющих проблемы со стройным изложением мыслей дольше двух абзацев, произносят: не-не, ты не понял. Блогерство (именно так! – примеч.) это форма умного досуга. А хотя бы высоту 500 метров ты брал? И ясно, что это тупиковый разговор. Можно сразу вежливо уходить. Не отвечая вопросом на вопрос. Потому что собеседник ответит в том духе, что «ну я-то ежедневно тренируюсь, а ты даже не поставил такую цель – лезть на Эверест». И ты чувствуешь, что адвокатствовать за себя бессмысленно. Даже если пишешь не за деньги, без отрыва от работы и бытовых дел, и часть вещей – совсем непраздно, а с жестокой внутренней бранью, прислушиваясь к себе и тексту. Там всё просто: мы из благочестивого кружка альпинистов, у нас есть лицензия, подпись и печать. Лучше гор могут быть только горы, а тебе пора пересмотреть свои ценности. Ну я же мальчик менее-более начитанный. И вот вспоминаю: — Митрандир. Почему полурослик? — Я не знаю. Саруман верит, что только лишь великая сила способна обуздать зло, но мне открылось иное. Я понял, что разные мелочи, житейские деяния простого люда помогают сдерживать тьму. Обыкновенные любовь и доброта. Почему Бильбо Бэггинс? Наверное, потому что мне страшно и он придаёт мне смелости. Им тоже страшно – но страшней признаться в этом. Лучше прятаться в кружке не взошедших любителей альпинизма, что логично и оправдано. Глупость и слепота лишь в том, чтобы отказывать в благодати каждому, чьи горы выглядят иначе. К слову, одно из немногих духовных свойств литераторства в том, что когда тебе страшно (а со мной последние 2,5 года это случается часто) ты способен отыскать ресурсы на текст, после чтения которого утихнут страхи других. Пусть тебе всё так же страшно – как альпинисту, вспоминающему своё восхождение. © Copyright: Константин Жибуртович, 2024.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
