Это был непродолжительным по времени и уникальный по содержанию жизненный опыт.
Сразу оговорюсь, лучшим учреждением на земле всегда буду считать библиотеку.
Не театр, не музей, не храм.
Библиотеку.
Один только запах книг чего стоит! Лучше всяческих духов. Со мной можно не соглашаться, я и не настаиваю на этом.
Отдел реставрации представлял собой длинный зал со сводчатыми, прямо таки, крепостными потолками и толстенными стенами, в которых стандартного размера окна смотрелись, как бойницы.
Впечатление, что ты зашел в царские палаты, которые снимал Гайдай в фильме "Иван Васильевич меняет профессию".
В реставрационном отделе поддерживалась стабильно прохладная температура - этакая холодильная камера для редких книг.
Реставраторы сидели за сдвоенными столами возле окон в два ряда. Лицом друг к другу.
Меня поместили рядом с наставницей, которая учила меня на первых порах, как обращаться с требующими ремонта экземплярами - не дыша, не делая резких движений.
Стол представлял собой гладкую, естественно, поверхность, напоминающую деревянную раму, в центр которой вставлено толстое стекло.
На стекло клали фолиант. Он мог быть очень старый - 200 лет хранения, 250 лет хранения или еще старше.
Книжный текст, часто совсем непонятный, был напечатан на тряпичной бумаге и, как у любой книги, которой много пользуются, были повреждены уголки страниц. Часто они были надорваны или вообще утрачены. В таком случае их надо было надставить.
Для этого под столом имелся выключатель.
Протянул руку, нажал на кнопку - стол снизу осветился и очень хорошо видно зону операции с книгой.
Операция надставки проводилась очень тщательно при помощи скальпеля - нужно было выбрать подходящую по фактуре книжных страниц современную бумагу, что стояла на стеллажах в больших рулонах. Оттенки рулонов были разные - молочно-белые, желтоватые, сероватые, зеленоватые.
Реставратор подбирал близкую по тону и толщине бумагу, надставлял ею утраченную часть страницы специальным клеевым составом, который варился в специальной посуде в химической лаборатории за стеклом - этот отсек с колбами, спиртовками и прочей хрупкой сервизностью был хорошо виден реставраторам.
За стеклом химлаборатории колдовали химики в белых халатах -две старые армянки Арпикануш Ованесовна и Марлена Абрамовна, похожие в дымах испарений на сказочных колдуний.
Книжную страницу нужно было крайне осторожно увлажнить специальной губкой, надставить, снять излишки клеевого состава, покрыть снизу и сверху листом пергамента и вложить в пресс.
Каждая отреставрированная страница была помещена для просушки между двумя фанерами и стопы фанер, содержащих между собой старинную рукопись закручивалась винтом пресса, который выглядел высоким и угрюмым станком выше человеческого роста.
Почему-то мне казалось, что это изобретение первопечатника Ивана Федорова.
В прессе страницы находились сутки. За это время страницы успевали высохнуть и имели абсолютно новый свежий вид.
Над реставрацией работало много разных специалистов и у каждого была своя операция.
Например, прежде, чем книга попадет в мои руки, ее расплетают переплетчики.
И после реставрации вновь сшивают книгу тоже они.
Описать принцип их работы не могу, не присутствовала при этом.
Этим занимались двое очень серьезных молодых людей, облаченные в медицинские халаты и резиновые перчатки - Александр и Григорий.
Их кабинет находился по соседству за высокими дверями с матовыми стеклами.
Мне всегда хотелось заглянуть за эти двери, но было немножко боязно - весь их антураж напоминал работу патологоанатомов.
