Какое суждение о русской деревне можетвывести далёкий от пасторальных дел читатель, нахватавшись "пронизанного великой народной тоскою" творчества сетературных Рыдателей за Отечество? Что ж, самый вежливый читатель скажет, конечно, прикрывая оскомину латексом сострадания: "Э... да... очень печально, за душу так и берёт". Ну а честный читатель дислоцирует на язык то, что у вежливого на уме: Это, конечно, жестокая мысль - но она, боюсь, почти неизбежно возникает в сознании городского читателя, когда он знакомится с русской деревней по зарисовкам её доброхотов. За редчайшими исключениями - опусам столь же пошлым, плоским и скудоумным, сколь и убогим литературно. У меня, впрочем, к такой писанине всё же довольно крепкий иммунитет. Хотя бы потому, что я русскую деревню знаю непонаслышке (ведь я, ко всему прочему, и помещик). А потому не имею впечатления, будто все поголовно сельские наши обитатели - застарелый генетический брак, нуждающийся в термоядерном экстерминатусе. Спору нет, столетия общинного уклада и десятилетия колхозного выпестывания самой бедовой и худой крестьянской породы - не могли не наложить некоторого отпечатка. Но всё же, в деревнях чаще, чем принято думать, встречаются вменяемые и даже деятельные люди. Разумеется, встречаются и безмозглые завистливые твари, способные на пакости. Соответственно, свою задачу в организации сельских дел я всегда видел прежде всего в том, чтобы оградить "капитализм" первых от "социализма" вторых. Но это задача проще, чем может показаться. Для её выполнения - вовсе необязательно знать, где у сельских люмпенов находится "загадочная русская душа". Достаточно - знать, где у них находится "тривиальная общечеловеческая печень" (а как раз у них уже к трём десяткам лет она находится так обширно, что промазать невозможно). Хотя обычно до мордобоя и, тем паче, отстрела - дело не доходит. У нас наработаны более гуманные, но вполне эффективные методы "курощения" беднейшего/пьянейшего селянства, алкающего/алкашествующего социальной справедливости на чужих картофельных полях. Как-нибудь распишу. Случались - довольно забавные истории. Но вообще, даже с деревенскими ханыгами и воришками порой занятно поболтать. Тоже - колоритные бывают фигуры, живые. Чего, естественно, никогда не встретишь в "граждански ответственной публицистике по сельской проблематике". Ибо уж тут что-то одно: либо эта шарманка "ах, пропала Россия" - либо голоса живых людей. Социальный пафос, известное дело, требует "типичных представителей", поименованные пропагандистские функции с подходяще шаблонными судьбами, а не людей как они есть. Когда ж ещё и слог коряв донельзя - а он таков в подавляющем большинстве "народолюбивых" опусов - эффект бывает какой угодно, но только не сочувствие. Ну и когда нахлебался ненароком этой болотной жижи народной беды - во избежание роста пейзанофобии рекомендуется срочное ополаскивание горла хотя бы Шукшиным. Сейчас вот перечитываю - ей-богу, прелесть. Главное - "позитивно", светло. Хушь комический сюжет, хушь трагический - а всё едино светло. Нормальные всё люди, хотя иные - с большущими при****ями. В любом случае, Шукшин - это вам не какие-нибудь мудовые рыдания по загубленной судьбинушке Васи Первачёва из Просёрска, который спустил свою драную жизнь в унитаз, поскольку не сумел ответить на вопрос "Нахуй я вообще родился?" (И никто не в силах ответить на этот вопрос, но виноваты в том, конечно, общество и государство). Вот за то, что НЕ - Шукшина и люблю. Ещё, правда, грешен, из новейших и условно сетературных пасторальщиков - Варвару Болондаеву порой почитываю. Реально смачно и классно барышня пишет. Без сюсюканья, без приторности, без моралитэ - а просто живо и кайфово. © Copyright: Артем Ферье, 2010.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
