Осторожно, субъективно!Мне на днях вновь пытались обосновать, что в т.н. «русском роке» есть Цой и остальные. С манипуляцией «как ты (ты!) не способен это понять и признать». На самом деле, феномен Цоя – идеальная почва для исследований о природе массового успеха. На Руси он не связан со слогом, образностью, чувственностью и уникумом мироощущения. И БГ, и Кормильцев поэтически наголову выше Цоя, безотносительно разницы внешней стилистики. «Родившийся в эту ночь» – лучшее, что приглашает попробовать открыть Писание и отыскать хоть часть ответов, а главное – проникнуться тем светом, который иногда делает эти ответы уже не столь насущными. «На берегу безымянной реки» стоит всей лирики Кино, вместе взятой. И даже внешне простенькая рок-н-ролльная «Колёса любви» несёт такой драйв, что ты на время песни становишься тем, кого они переехали. В творчестве БГ схожих иллюстраций – сотни. Ни одна из песен Цоя подобной сопричастности не вызывает. Ты со стороны наблюдаешь за мрачноватым человеком из депрессивного спального района провинции. Интеллигент и интеллектуал Кормильцев (а это совпадает далеко не всегда) эти клетки души презирал и, собственно, всем известная «Ален Делон не пьёт одеколон» – приговор мнимой романтике заплёванного асфальта. Цой эту среду воспел по принципу – «раз уж из неё не выбраться, отыщу не только романтику, но и духовность». Эти подмены, вообще, характерны для русской литературы; самый известный пример – Достоевский. Неудивительно, что его, как и Цоя, почвенники носят на руках. Выбраться, к слову, он мечтал. Магнитальбом «Звезда по имени Солнце» Цой жаждал издать сначала в Америке, но расчётливый Айзеншпис быстренько и тайком от музыканта распространил ленту по советским киоскам звукозаписи. И правильно сделал. Представить Цоя (безотносительно английского и вторичной музыки) даже на месте БГ, записавшего Radio Silence при поддержке Энни Леннокс и Дэйва Стюарта – невозможно. Не тот уровень. Для меня у Цоя, впрочем, есть две великих песни: Печаль (о внутреннем ощущении) и Дети минут (о внешнем). Интересно, что последнюю он так и не издал при жизни. А в ней, собственно, трезвый приговор всей романтике «последних героев» и тому китчу, что он гениально сыграл, от сцены до фильмов, включая собственную смерть. © Copyright: Константин Жибуртович, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
