ИксерыПоколение от 1970 до примерно 1980 годов рождения – то самое, непуганое. В его скрижалях нет «не верь, не бойся, не проси» и прочих «Федот, не верь следователю». А в его прошлом отсутствуют вылавливание вражеских голосов, регистрация печатных машинок и тайники для диссидентского самиздата. Эпоха преподнесла нынешним 40-50-летним совсем иные уроки. Одряхлевший СССР 80-х на излёте, как истина: не надейся на социальное государство. Свобода слова, отсутствие цензуры и рынок 90-х – возможность развиваться, познавать Мир и осознание того, что, если ты неинтересен себе – неинтересен никому. Перед этим поколением стояли совсем иные вызовы. Множество частных и глобально-метафизический: научиться осознанно жить и выстраивать ценности, имея лишь звёзды над головой и нравственный закон вовне. Это поколение самое западное из всех – не потому, что оно слушало Оскара Питерсона, Эрика Клэптона, читало Брэдбери и Сэлинджера. Оно верило в законы и необходимость их соблюдения. Попытка повлиять на климат в стране через законные выборы. Не кандидатом, так активным наблюдателем. Интернет, публичность и максимальная огласка деятельности. Это всё эстетика свобод, что были дарованы Горбачёвым, частично сохранялись в 90-е и даже начале нулевых с Живым Журналом и обменом мнениями.* Самое мудрое, что могло сделать более старшее поколение – присмотреться к «иксерам» без предубеждений (так сейчас называют тех, кто родился до миллениалов 2000-х, хотя я не согласен: между ними поколение от начала 80-х и до конца 90-х, и оно несколько иное). Тем не менее. Иксеров не так уж сложно понять. Они застали несколько эпох (не буду нудно классифицировать) и не избалованы современными технологиями, при этом обращаясь с ними на Ты. У них есть ценности и убеждения, главное из которых – насилием ничего не исправить. Всякая подлинная экспансия – это ум, знания, интеллект и душа. И да, ничего не случается без взаимности. У большинства из них нет в лексиконе бессильных фраз по отношению к детям – «да вот я, в твоё время!» или мантр про «долг и поручительства». Детям с ними интересно. На детей они не орут, а пытаются понять и отыскать точки соприкосновения. Об этом уже сказано достаточно много: между 20-ти и 40-летними – дружба или приятельство, пусть и с дистанцией. Между 40-50-летними и теми, кто 60+ пролегает пропасть, за небольшими исключениями. Очень легко сформулировать, кем они не являются и никогда не станут. Не хищники. Не избалованные элои из романа Уэллса. Не крестоносцы личных ценностей. Не задорные комсомольцы (которые особенно комично выглядят в церкви). Не сторонники побед на силе и страхе. В них нет жажды огромной власти и стремления бесконечно воспитывать и судить иных. При всей «потерянности», это поколение знает: истина становится частично доступной на дистанции лет – немалых для человеческой жизни и ничтожных для Истории. Лучшие из более старшего поколения для них, как и прежде, университеты жизни. Лучшие из них самих – прекрасны уже сегодня.
Сравните с нынешним градусом животной ненависти. © Copyright: Константин Жибуртович, 2024.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
