Денис Паничкин - написанные рецензии

Рецензия на «Редактор - это должность или профессия?» (Вера Вестникова)

Были годы, когда пробовал свои силы одновременно в качестве и как автора, и как редактора.
Это было собственное издание на образовательную тему, задачи разрослись, поскольку, работая в образовании, невозможно оказаться «вне политики».
Тогда (это с 2012 по 2017 год) казалось хорошим. Сейчас – в чём-то даже ошибочным.
С одной стороны – понимаю, что натворил немало жестокостей (пусть это и «жестокость слов»).
С другой – это отражение настроения, нередко жестокость – ответная реакция на неправедную обиду.
Сейчас же, когда что-то пишу, даже при выверенном тексте иные причины есть, по которым предпочитаю законсервировать работу и даже отказаться от какого-то плана.
Персонажи могут выйти довольно циничными.
Например, у Вас есть такое: живой просит прощения у мёртвого над его надгробием, только потому, что женился на его вдове. У меня подобный персонаж позирует перед надгробием, демонстрируя видеозаписи своей семейной жизни. Победитель, получивший всё... И ведь вёл рассказ от его имени!
Вот и не стал развивать. Потому – и как автор, и как редактор, считаю себя в ответе за написанное.

Денис Паничкин   05.07.2022 20:42   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «О девятилетней студентке и платном образовании» (Вера Вестникова)

Здесь многого недоговорено:
1.Бренд «Алиса Теплякова» - выражение поведения родителей «дети – это возможность и ресурс». И без того против такого подхода (так как сам, хотя в меньшей степени, пережил такое), а недавно видел фильм о трагедии юной фигуристки Даши Ленской, и вовсе стал за то, чтобы это поведение пресекалось вмешательством пусть даже ювенальной юстиции.
2.Бренд «Алиса Теплякова» - проявление идеологии «побыстрее прожить и умереть рано».
3.Продвигающие этот бренд не задумываются о влиянии на общество. Не создадут ли они ещё одну «Юленьку»?
4.Наконец – нужно ли такое «высшее образование», если экономистов, юристов и психологов больше, чем бы им самим того хотелось? Я разочаровался ещё в «упущенных девяностых»: диплом для меня не стал пропуском в элиту, других мотивов учёбы у меня не было. А безработный с «изысканным» образованием по статусу оказывается ниже любого рабочего (которых мои родители презирали).
Я не так просто разрабатываю тему, когда для главного героя исконная семья рисована отрицательно, приёмная – положительно. Хотя это уже другая история ...

Денис Паничкин   13.01.2022 08:07   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «О духовных смыслах и нравственных кодах» (Вера Вестникова)

Самое худшее из падения нравов в данном случае – ЛОЯЛЬНОЕ ОТНОШЕНИЕ к этому, разновидность молчаливого одобрения толпы.
Если бы кто-то открыто заявил в Интернете (или других видах СМИ), что он или она ежемесячно получает такой доход на торговле наркотиками или на взятках от студентов – то реакция могла быть не такой одобрительной при любой сумме.
Так просто этого не придёшь и не скажешь.
Правда, отдельные случаи есть, видел в конце лета по всему городу массовую расклейку афишек с титульным листом «книги» некоего Игоря Бондаренко «Как я украл свой бизнес». Насколько мне известно, это нечто про сублизинг, то же самое, что и Иван Полонский с его казино или Артём Зайчевский («Артур Грант») с его копирайтингом.
Но настораживает то, что в титуле «книги» Бондаренко не скрывает, что он украл. Об этом я уже писал как-то. Кто читал повесть Г. Мало «Без семьи», там есть негодяй Патрик Дрискол, который торговал ворованными вещали и не скрывал этого перед покупателями. В финале книги он попадает в тюрьму и там сознаётся и в прошлых преступлениях, в том числе – и в том, что был непосредственным исполнителем похищения героя-рассказчика несколько лет назад.
Конечно, это исключение. Но и другие не скрывают, что хотят «заработать чужими руками», только сегодня видел рекламу некоего Вадима Куклина. Почему-то и Куклин, и Бондаренко, и Полонский зациклены на 150 тысячах рублей в месяц – тоже по одной шпаргалке.
Но ведь учителям стоит учить детей понимать, что «зарабатывать» и «работать» - не противоположные понятия, что всё это – не работа, а «сколотить состояние», и напоминать, что все такие состояния нажиты самым бесчестным путём. Что все эти полонские и куклины, а также продажные девки блоггерства (не стесняться при этом в выражениях и не бояться произносить имена) – шуты, которые готовы облизать унитаз (и такое было в марте этого года в самом начале эпидемии), ради барских подачек. Они не на себя работают, а на массовую рекламу, которая, пользуясь тем, что законом о рекламе можно лавировать (в Санкт-Петербурге так и не разрешили работу ночных клубов, но они открылись, так как имеют ОКВЭД общепита), одурачивает обывателей, восхищающихся непосредственными исполнителями этого обмана. Что деятельность этих блоггеров – вовлечение несовершеннолетних в совершение преступления. И что таких, кто вот так напоказ живёт, уже больше, чем им самим бы того хотелось. А новововолечённые останутся ни с чем! Даже меньше, чем ни с чем, - потеряв время и деньги.
Но это потребует от учителей подхода «кто, если не я?» Я немало написал и про персонажей названных роликов (точнее, их других «классовых сотоварищей»), и про образование.
Навязываем иностранный уже грудным, - и с ошибками пишут студенты-дипломники, а часто и преподаватели (то есть на родном языке и взрослые люди).
Под видом «финансовой грамотности» продвигаем создание «детей рынка» - и дети не могут решить задачи на проценты на примере определения скидки при распродажах.
Но единства учителей и всех, кого такое тревожит, я не вижу. Те, кто может этому противостоять, тратит возможности напрасно либо ведёт деятельность, не соответствующую заявленным целям. Сообщество «Научи хорошему» интересует собственная популярность под видом борьбы «за возрождение нравственности» (я нередко называю их ханжами). А из сообщества «За возрождения образования» я вышел, разочаровавшись в нём, пределом стали их славословия по поводу оправдания некоего правозащитника.
Вспомнил одну учительницу, у которой глянцевых журналов было больше, чем педагогической литературы. А ей это не помогло, поиграла – и осталась ни с чем (даже хотел эту историю обработать, но потом подумал, что можно передать ученикам для народного самиздата). Зато свои деньги на них оставила продавцам. И ещё я предлагаю для психологии – устраивать мероприятия по рубке и сожжению старых глянцевых журналов. Пусть люди, как эта учительница, приносят старый глянец для этих целей.
Если Тер-Осипьян так глумился над иконами, и называл это «глянцевым перформансом», то почему с ложными «иконами» так не поступить?
И здесь не нужно финансовых средств (напротив, большие деньги будут возвращены из массовой рекламы в общественно-полезное), это нельзя связать с мировым экономическим кризисом, ковидной эпидемией и конъюнктурой цен на нефть. Для этого нужна только политическая воля.

Денис Паничкин   21.10.2020 14:18   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Соседи 34» (Вера Вестникова)

Долго ждал, и последняя глава объясняет многое.
Да, в повести было много подсказок мне (обращать внимание стал с того момента, когда Иван переходит из фоновых в главные действующие лица, я отмечал, получился своего рода «Иван – не великан», как у Коростылёва, видел всего один раз и запомнил). Это и про мотивы Эллы (я не знаю, но здесь для меня в самую точку – что может сказать читатель, которому вторая жена такой же вопрос про первую задаёт, рисованную очень похоже), как Иван их просто объясняет, и становление Юлии как психолога (понять ненормальное поведение, но не оправдать его), и её понимание политических циничных расчётов (или хотя бы шкурных интересов), и красочное описание отдельные второстепенных персонажей, в том числе Алины (и сейчас Ирина сообщает подробности: Лёша её откровенно выгнал), и сопоставление различных родственных отношений, и даже «оценщиков». Обращал я внимание между делом и на воронежский трамвай, жаль, хотя бы потому, что считается: именно он был «прототипом» старгородского трамвая у Ильфа и Петрова.
Приятно и то, что я узнаю (пусть из примечаний), что реальной Наташе угрожает развод. Потому что нельзя допустить поощрение паразитизма, она и собственную дочку обкрадывает, чем рапортовать думает, если свидетельства в бесплатной студии не дают?
И в этой главе дорисована картина семьи мещан. Пусть об этом подробности сообщает и другая мещанка. Я знаю, что можно уничтожить собственное благополучие страхом или глупостью. Но оказывается, далеко не бездельница, вроде Наташи, Майя Петровна это тоже сделала. Из-за своей жадности. Она и себя-то не жалела, не сомневаюсь, что у неё ноги отказали из-за того же. Половину семьи потеряла, а живущих загнала. К тому же не прочь и кого-то использовать, как в рассказе Ирины о прошлогодних конфетах. И теперь я понимаю, что несостоявшаяся «Изаура» Даша не так уж и была недалека от истины, когда говорила, что не хочет «угробляться», правда, это не отменяет моего мнения об её мировоззрении, пусть и поверхностного (напрашивается сравнение: крайне некрасивая Алина безропотно работала в деревне, а эта, наверно, хотела быть фотомоделью или ещё). Видимо, упоминаемая Ириной Вика дала притворное согласие, провела разведку в полгода и лишь потом расставила всё, как хотела. И в итоге – дом в деревне продали ниже рыночной цены, все изношенные. Правда, я не понимаю, зачем деньги парализованной старухе, которая и не во все комнаты на своей коляске может попасть и зависима от живущих родственников и нанятых ими ухаживающих женщин. Видно, и здесь мещанская жадность.
А ведь могли равномерно использовать с расчётом на возобновление сил. Так нет, сорвать всё сразу хотели.
Поразительно, что Ирина, проигрывающая остальным в материальном и ином плане и пережившая столько, неудачницей себя не считает, даже будучи, по сути, тоже мещанкой.

Денис Паничкин   20.09.2019 11:52   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Соседи 33» (Вера Вестникова)

Впечатление ещё тягостнее, чем от предыдущей части.
И Наташа, и Майя Петровна – редкая гадость, если такие подробности узнаёт читатель о них. Обе сами знают, что говорят неправду. Но если про вторую можно вспомнить с начальных глав, то не удивительно. Она ведь говорит с расчётом, чтобы Юлия услышала – и сейчас, и тогда (когда Паша – «так что это был младший» - повторяет за ней, как попугаёныш, едва понимая). Ничем при этом не рискуя и ощущая безнаказанность.
Несоответствие Кати настоящей и то, что заявляет про неё эта Злаябаба (был у меня такой персонаж в каких-то школьных записках, именно слитно нарочно написано было, вспомнил) … Знаете, это для меня нужная подсказка, поскольку бывает, что вообще нужно, чтобы сказал или написал ещё кто-то, кроме меня. И актуальным оказалось это как раз сегодня. И подсказка не первая по данному произведению.
Можно вспомнить и то, что внуки Майи Петровны перед школой букв не знали, а сын Кати читает в четыре года, хотя, конечно, иной язык, кроме родного, пусть тоже славянский, для ребёнка избыточен. Но может быть, это для него развлечение, игра?
Про Наташу же хотелось написать тем самым матом, которые она заслуженно получила в дополнение к содержанию. Но чтобы из-за того, что получает меньше, чем ожидает «вытянуть», вот так сказать! До степени возбуждения чувства вины у Ирины (неважно, ложного или настоящего).
Вот только ложь Наташи – далеко не такая, где ничем не рискуют. Непродуманной представляется.

P.S. Лиза или всё же Даша, как в первой части (может, Вы запутались, тем более, в другом произведении эти имена встречаются тоже, там это сёстры).

Денис Паничкин   07.09.2019 23:11   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Соседи 32» (Вера Вестникова)

Добрая половина этой части производит тягостное впечатление.
Из Ваших ответов я уже приблизительно знал о подобном в отношении Наташи, а небольшие изменения считаю несущественными.
Конечно, Наташа выведена противоречиво. Хочет крутить другими – и позволяет иной раз себя одурачить (предположительно, это делал художник, у которого она занималась, с его завышенными ставками за уроки). Добилась-таки, чтобы её содержали – и ценой того, что «рада уж была, что вышла замуж за калеку» (в широком смысле – за инвалида, ранее бывшего здоровым, у меня даже рассказ на тему инвалидности есть). В дополнение получив откровенный мат, которому помешать способна только Ирина своим физическим присутствием.
При этом и инвалиду также не чуждо ретристское поведение (участие в среде «реконструкторов», к которым я с некоторых пор отношусь отрицательно, и не только потому, что это мой двоюродный брат любит играть в них гитлеровцев, а вообще – это подмена будущего прошлым в культуре).
Обидно другое – пусть это и отражение действительности, но всё же это описание того, что плохое поведение даже приводит к улучшению жизни.
Ценнее было бы другое: представить подобную женщину (или даже трёх или четырёх знакомых между собой) оставшимися в старости ни с чем (у меня такие наброски есть – они или гонялись за «идеалами», существующими в их воображении, или искали себе «спутников для путешествий», или даже «коллекционировали мужчин»). В итоге такая (или такие) пошли на продвигаемый сейчас «договор ренты». То есть – всё равно живут за чужой счёт, но уже с ограничением в правах.
Потому что «жить за чужой счёт» - явление неоднородное. Это могут быть два крайних случая – иждивение и настоящий социальный паразитизм. На деле они как-то сочетаются (в данном случае – Наташа формально спрашивает согласие того, кто будет её содержать, как это бывает при иждивении, но не работает, хотя может, что уже проявление паразитизма).
А описание не «как есть», а «как должно быть» (предлагаемое выше) может у кое-кого из женщин вызвать и отвращение к желанию «жить за чужой счёт», но это нетипично для современной «литературы» с «Содержанкой» Т. Введенской (само название, и анонс – откровенная реклама такого поведения именно женщин).
А вот если со стороны мужчин такое бывает … Поощряется настоящий альфонсизм, зато осмеивается более редкий сейчас образ жизни, который … не знаю, можно ли назвать его «временным социальным паразитизмом» или «временным иждивением». В прошлой главе Юлия сообщает, что этим попрекают её двоюродного брата, который два года жил в квартире тёщи.
И ещё. Юлия напрасно, пусть непроизвольно сравнивает свою Катю (с возрастом отошедшую в число второстепенных действующих лиц) с Наташей (выходящей по ходу действия всё больше на первый план, тогда как Ирина остаётся «фоновой»). А ведь в голову ей могли прийти другие сравнения, более обоснованные. Её первая свекровь (у Вас она упоминается только так или как «бабушка Сима») – Вы очень красочно описали несчастье матери, потерявшей сына, лучше не представляю. И тут же - невозмутимая (в худшем смысле, на грани бесстыдства) Майя Петровна, с разницей в девять дней потерявшая дочь и внука. В отношении этой можно подумать вот ещё о чём. В прошлой главе Иван поднимает тему долгоживущих. Может, не только в этом дело? Из поколения «родителей» та же Майя Петровна, похоже, переживёт всех, но умрёт плохо (дальше о лежачих рассуждать не буду, это – смерть при жизни). Или ещё сравнение: её зять – Виктор – в детстве я таких как-то называл «Мистер Палочка». А Иван и после шестидесяти лет описан иначе - подвижен и деятелен, занимается с учащимися, ездит с ними на соревнования.

Денис Паничкин   22.08.2019 11:36   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Соседи 31» (Вера Вестникова)

Эта часть заставляет ещё раз задуматься о настоящих и формальных родственных отношениях. Не сомневаюсь, что, Катя, став взрослой, уже всё знает, и что в будущем (поскольку повествование начато с конца, так что можно сказать) она, в противоположность своим «обожаемым тётям» Ольге и Вере, никогда не лишит своего ребёнка общения с двоюродными братьями и сестрой.
Поднимаются и темы «высокомерия коренных» и ухода за тяжелобольными, - и то, и другое производное от родственных отношений, и знаю это, увы, не понаслышке. Ирину осуждать не стану, потому что настолько был доведён в подобном случае (тем более, имел дело не с деменцией, а с онкологией!), что остро это и сейчас, а в 2008 году, поскольку я занимаюсь курсовыми работами на заказ, в одной из работ я даже открыто поддержал эвтаназию!
А о моих отношениях с родственниками, и именно петербургскими (хотя и кавказские – не принципиальная разница) Вы можете судить хотя бы по рассказу «Для тех, кто не хочет жевать картон», в первоначальном варианте он назывался «Разговор с кузеном». Различие в мировоззрении оказывается более значимым, чем родственные отношения, иной раз!

Денис Паничкин   13.08.2019 21:51   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Соседи 20» (Вера Вестникова)

Именно эта часть окончательно определила моё отношение к поведению многих окружающих. Раньше я допускал незнание или недопонимание, доказывал (и, кстати, основательно). Сейчас же по умолчанию считаю, что передо мной в подобных случаях упёртая ложь, поддержанная ощущением безнаказанности. Хотя это и не обязательно циничный расчёт, может быть поменьше, например, шкурные интересы. Но то, что описано Вами про развал армии в 90-е годы, в большей мере подошло бы к нынешнему времени и к образованию. Во многом я считаю «нулевые» и «десятые» годы хуже девяностых. Хотя бы потому, что в девяностые не было ЕГЭ и Антиплагиата. А в Вашем случае – если допустить альтернативную линию, что Иван ремонтирует трамваи в Воронеже, то Вам бы пришлось описывать иной развал. Ведь воронежский трамвай стали уничтожать именно в «нулевые» и окончательно это сделали в 2009 году.
Задумываюсь и о патриотизме Ивана и других военных, что Родину надо защищать любую. И даже ту, которая сама не хочет, чтобы её защищали? Подобно «Новой Республике» в диснеевском искажении «Звёздных Войн»?! Не приходило ли Ивану и его знакомым на ум никаких мыслей о возможности свержения власти военными? К сожалению, или к счастью (подходят оба определения), российские военные – это не то, что в тех землях, где военные перевороты – обычное дело - в Африке, Латинской Америке или (в меньшей степени) в Азии. В рассказах 2014 года я слишком идеализировал Чавеса (как реакцию следующего поколения латиноамериканцев на Пиночета, пусть другое государство, но всё же!). Сейчас в этом сильно сомневаюсь.

Денис Паничкин   09.08.2019 20:40   •   Заявить о нарушении