Об уединении от суетного мира пророков и тех, кого принято называть святыми людьми, известно с древности. Это было для них внутренней и духовной необходимостью, чтобы разговаривать и лучше понимать бога, себя и окружающую действительность.
Что гонит в отшельники ныне живущих людей? Многие устали от цивилизации и надеются найти успокоение и смысл жизни на природе.
В современном мире человеку всё труднее оставаться самим собой, противостоять вызовам времени, чаще всего ему навязываемыми. Ты должен быть успешным, богатым, признанным обществом, следовать установленным традициям и правилам...- петель, которые набрасывают на современного человека, множество.
А если ты хочешь быть самим собой? И тебе не нужны ни слава, ни богатство, ни успех в общепринятом понимании? Тогда ты изгой или, в лучшем случае, человек "со странностями".
И тогда тот, кто хочет быть самим собой, внутренне и духовно свободным, становится отшельником. Для этого вовсе не обязательно уходить в пустыню или уединяться в какой-то пещере.
Отшельником можно стать и в городских условиях. Таким был, как выясняется, недавно умерший израильский певец Арик Айнштейн. Он покончил с концертной деятельностью аж в 1981 году. В то время ему было всего сорок два года.
С тех пор он записывал свои песни только в студии и никогда не появлялся ни на одном общественном или политическом мероприятии, не давал интервью, не бывал ни на чьих юбилеях, отклонял приглашения самых высокопоставленных друзей, как, к примеру, Шимона Переса, в то время как другие гордились бы таким знакомством.
В конце концов от него отступились. Считалось, что он - человек замкнутый и потому ему нелегко быть публичным. Однако до сорока двух лет он таковым был. Что же вдруг произошло? Разумеется, никто не знает, и вряд ли сам Айнштейн когда-нибудь говорил об этом.
Но, похоже, его разочаровала израильская действительность, с ее постоянными конфликтами и войнами, бесконечными внутриполитическими разборками, неясно очерченным будущем.
Самое лучшее было - уйти от всего этого, замкнувшись в свой внутренний мир, в свое творчество, создавая новые песни, вкладывая в них свои чувства и мысли.
И уж во всяком случае, дело было отнюдь не в замкнутости его характера. Всю жизнь Айнштейн был приверженцем одного футбольного клуба, матчи которого регулярно посещал, и был своим среди его болельщиков, таким же страстным, как и они, и о никакой замкнутости речи не шло.
Еще одна поразительная деталь:примерно за неделю до смерти Айштейна одной из израильских газет каким-то чудом удалось его уговорить стать ее колумбистом. Первый его текст должен был появиться в день, когда его не стало. Написать он его так и не успел.
Наверно, Всевышний решил, что он должен до конца остаться в своем внутреннем мире.
А на земле Арика Айнштейна в последний путь провожали тысячи поклонников его таланта. Ибо песни отшельника сопровождали их всю жизнь. Слово и музыка способны прорваться через все преграды.
