Итак, Шавкат Мирзияев в своем Послании парламенту и народу Узбекистана заявил: "Впервые в истории страны валовой внутренний продукт превысил $145 млрд. Объем привлеченных в экономику иностранных инвестиций достиг $43,1 млрд. Доля инвестиций в ВВП составляет 31,9%. В текущем году 5 млн. человек получили устойчивые источники заработка, уровень безработицы снизился с 5,5 до 4,9%. Около 1,5 млн. нуждающихся граждан вышли из бедности, впервые 1435 махаллей стали территориями, «свободными от бедности». Уровень бедности в стране за год снизился с 8,9 до 5,8%".
Проведу свой анализ как экономист, специализирующийся на экономической статистике и макроэкономике.
Так вот, высокие темпы роста ВВП не равны высокому качеству жизни и наличию рабочих мест. С 2016 года по сегодняшний день не менее 2 млн. узбекистанцев играют в грин-карт в желании переехать в США. Более 2 млн. уже работают за границей. Казалось бы, что ежегодный рост ВВП в 5-7% должен обеспечить как занятость населения, так и снижение уровня бедности.
Однако рост ВВП не означает автоматический рост доходов большинства граждан. Ведь основные источники роста экономики это "второсортные" или "обслуживающие" отрасли, такие как строительство, госинвестиции, инфраструктура, сырьё, потребление за счёт переводов мигрантов. Увы, эти сектора плохо создают массовые, хорошо оплачиваемые рабочие места.
Более того, деньги направляются не на портфельные инвестиции, акции, а на тезаврирование - скупку недвижимости, золота, транспорта, всего того, что не создает новую стоимость, не является коммерчески выгодным. Это всего лишь ресурс на "запас". Мертвый капитал.
И в результате ВВП растёт, а медианная зарплата остаётся низкой, особенно вне Ташкента. То есть для обычного молодого человека рост ВВП часто не ощущается в кошельке.
Более того, демография «съедает» экономический рост, ведь каждый год на рынок труда выходит 600–700 тыс. новых работников, для которых нет работы в стране. Экономика физически не создаёт столько рабочих мест, особенно формальных, стабильных, с перспективой роста.
По подсчетам экспертов, даже при росте ВВП на 6% рост занятости в Узбекистане остается на уровне 1–2%, остальное — рост за счёт капитала, а не труда. Таким образом, миграция — не аномалия, а структурный клапан давления. И отъезд снижает давление на внутренний трудовой рынок.
Безусловно, низкая производительность труда ведет к низким зарплатам. Производительность труда в Узбекистане в 3–4 раза ниже, чем в Восточной Европе, в 5–6 раз ниже, чем в Южной Корее. Это означает, что работник объективно создаёт мало добавленной стоимости, а бизнес не может платить высокие зарплаты. Таким образом, даже «растущая экономика» при низкой производительности экспортирует людей, а не товары.
А теперь почему именно грин-карта? Лотерея Green Card — это, по моему убеждению, индикатор ожиданий, а не только бедности. В ней активно участвуют молодые, образованные, и чаще всего горожане, семейные. Да, они уезжают не от голода, а от отсутствия социальных лифтов, ограниченных карьерных траекторий, слабых институтов, неравенства возможностей.
Важный момент: в странах с действительно успешным ростом (Южная Корея, Польша, Чехия) массового участия в эмиграционных лотереях нет. Приведем сравнения: средняя зарплата в Узбекистане - $300–400, в России, Корее, Турции - $800–1500; соцгарантии, соответственно: низкие и выше; сбережения - трудноосуществимые и возможные.
В результате миграция — это не провал, а стратегия домохозяйств, источник валюты, способ выживания и накопления. Но она не создаёт индустриальную базу, не повышает производительность внутри Узбекистана.
И еще одна проблема - это региональное неравенство. Экономический рост сконцентрирован в основном в Ташкенте, Ташкентской области, несколько промышленных узлов (Навои). А вот в других регионах существуют нехватка работы, имеется слабая инфраструктура, аграрная перенаселённость. Узбекистанцы уезжают не «из страны», а из регионов без перспектив.
Узбекистан — это экономика, которая растёт до 7% в год, но не поглощает свою рабочую силу. Потому что модель роста является капиталоёмкой и государственно-ориентированной и с с низкой долей частного экспорта. И миграция будет сохраняться, даже при хороших макроэкономических показателях.
По моему убеждению, трудовая миграция начнёт снижаться не при росте ВВП, а при росте производительности труда, появлении экспортных промышленных рабочих мест, росте зарплат быстрее инфляции, а также укреплении институтов и доверия.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
