Средний класс в Узбекистане

Алишер Таксанов: литературный дневник

Сформировался ли средний класс за 35 лет независимости в Узбекистане? Несомненно, этот класс, хотя и не признавался официальной теорией марксизма, существовал и до 1991 года, хотя его позиции были более-менее расплывчатыми. Просто был определенный слой, который удерживал экономику и стабильность в обществе, хотя все это в итоге не спасло от краха Союза ССР.
Наверное, надо дать понятие, что это такое в рамках социальной стратификации общества. Средний класс — это социально-экономическая группа населения, занимающая промежуточное положение между бедными и богатыми слоями общества и обладающая относительно стабильными доходами, занятостью и уровнем потребления. Представители среднего класса, как правило, способны самостоятельно обеспечивать базовые жизненные потребности, инвестировать в образование, здоровье и жильё, а также формировать сбережения.
В научных исследованиях средний класс определяется по нескольким критериям:
- уровень доходов (обычно в диапазоне от 2 до 10 медианных доходов);
- характер занятости (устойчивая работа или собственный бизнес);
- уровень образования и квалификации;
- образ жизни и потребление (доступ к качественным услугам, жилью, образованию).
Таким образом, средний класс — это не только доходная категория, но и социальная группа с определёнными экономическими и поведенческими характеристиками.


Почему средний класс важен для стабильности общества, в частности, для нашей республики? Дело в том, что средний класс является основным источником устойчивого внутреннего спроса. В отличие от бедных слоёв, он не тратит доходы исключительно на выживание, а в отличие от богатых — направляет значительную часть средств на потребление внутри страны. Это способствует как росту малого и среднего бизнеса, расширению налоговой базы, так и снижению зависимости экономики от внешних факторов.
Наличие широкого среднего класса снижает риск социальной поляризации. Общество, в котором доминируют только бедные и богатые группы, более подвержено конфликтам, протестам и политической нестабильности. Иначе говоря, средний класс выполняет роль «буфера» между крайними слоями, сглаживая социальные противоречия и поддерживая баланс интересов.


Средний класс, как правило, заинтересован в защите частной собственности, соблюдении законов, эффективной работе государственных институтов. Это делает его социальной опорой правового государства, поскольку представители среднего класса выигрывают от предсказуемых и прозрачных правил игры.
Сильный средний класс создаёт ощущение достижимости успеха. Возможность перейти из низших доходных групп в средний класс через образование и труд повышает мотивацию к легальной экономической активности и инвестициям в человеческий капитал. А вот отсутствие среднего класса, напротив, ведёт к ощущению «застревания» и подрыву доверия к социальным лифтам.
И еще: исторически средний класс ассоциируется с умеренными политическими предпочтениями. Он заинтересован в эволюционных, а не радикальных изменениях, что способствует устойчивости политической системы и предсказуемости реформ.


Безусловно, в долгосрочной перспективе наличие широкого и устойчивого среднего класса в Узбекистане способствует снижению бедности, укрепляет демократические и экономические институты, обеспечивает устойчивый экономический рост. Другое дело, все ли реформы ведут к созданию такого слоя или, наоборот, вымывается из страны. Так это произошло с середины 1990-х, когда, столкнувшитсь с репрессиями и коррупциями, многие из бизнесменов, ученых, врачей, инженеров покинули Узбекистан, поняв, что невозможно не только развиваться, но и просто сохраниться в своем социальном статусе.
Для стран с переходной экономикой формирование среднего класса является ключевым этапом модернизации, поскольку без него экономический рост остаётся неустойчивым и социально уязвимым. Итогом можно считать выступление людей в Андижане и в других городах страны.


Как можно измерить этот класс в Узбекистане? Индекс Джинни не измеряет рост среднего класса, но косвенно может дать лишь очень ограничённые сигналы. Он показывает только неравенство, а не структуру общества, в частности:
- не показывает уровень доходов,
- не показывает размер среднего класса,
- не различает «бедное равенство» и «богатое равенство».
Если у всех очень низкие доходы, то Джинни низкий, но среднего класса нет.
Можно говорить очень осторожно, только в связке с другими фактами. К слову, если одновременно Джинни снижается, реальные доходы растут и бедность сокращается, то тогда можно предположить расширение доходной «середины», но не доказать рост среднего класса. Снижение данного индекса в сочетании с ростом доходов и сокращением бедности может свидетельствовать о расширении доходной группы, близкой к среднему классу, однако сам по себе индекс Джинни не позволяет напрямую оценить динамику среднего класса.


Итак, я использовал стандарт Всемирного банка, применяемый для стран с доходом ниже среднего, для расчетов позиции для Узбекистана. Отмечу, средний класс = доходы от 2 до 10 медианных доходов на человека. Таким образом, медианный доход на человека (2022–2023) - 500 тыс. сумов в месяц, при этом национальная линия бедности - около 498 тыс. сумов.
Для Узбекистана:
- бедность - ниже 500 тыс. сумов в месяц;
- нижняя граница среднего класса - около 1,0 млн. сумов;
- верхняя граница среднего класса - около 5,0 млн. сумов;
- высокие доходы - свыше 5,0 млн. сумов.
А теперь просмотрим в пропорциях населения:
- Бедныесоставляют 9–10%. Их доходы около/ниже прожиточного минимума;
- нижний средний класс - 20–25%. Чуть выше бедности;
- средний средний класс - 15–20%. Относительно стабильные доходы;
- верхний средний класс - 10–15%. Комфортный уровень, но не богатство;
- богатые - 1–3%. Реально высокие доходы.
Получается, средний класс в Узбекистане «сжат». Разрыв между бедными и «выше среднего» не такой большой. Доход 3–5 млн. сумов — это не богатство, а просто нормальная жизнь.
А теперь мне скажите, у кого такие доходы, что их можно определить как богатые?



Другие статьи в литературном дневнике: