Встречное предложениеВстречались давеча с Лёшкой Зиминым. Говорили, разумеется, преимущественно об этом «антиводочном» (зач.) АНТИВОДИТЕЛЬСКОМ законе, который позволяет привлекать к уголовной ответственности за любое содержание этанола в крови, отличное от нуля. Что ж, для меня это всего лишь ещё одно подтверждение неизбывного человеческого идиотизма, закономерно усугубляющегося при развитии всякой идефикс под лозунгом «общего блага», при попытках «зреть в корень» и бороться «с причинами, а не следствиями» (это у человечества всегда получалось очень хреново). Нет, я действительно не против того, чтобы отстранять от управления транспортным средством субъектов, мотающихся по всему дорожному полотну, поскольку у них двоится в глазах и они не могут определиться, какая обочина правая, а какая левая. Я даже не против того, чтобы расстреливать их с вертолёта, если они продолжают свой делирийный трип по асфальту несмотря на просьбы полиции остановиться. Для меня это примерно то же, что и поехавший башней боец с автоматом, палящий во все стороны, отстреливаясь от ему одному видимых призраков. Он может быть очень славным парнем по жизни, но конкретно сейчас – он взбесившееся животное. Он опасен. Неиллюзорно. И если нет иных способов нейтрализовать его – придётся подстрелить. И это его проблема, что он вынуждает применять к себе такие меры (правда, в таком состоянии уж точно бесполезно будет цитировать ему какие-либо юридические кодексы). Но что маразм: уравнивать этого лунатика, который попросту нихера не соображает, и благопристойного какого-нибудь клерка, который хлебнул пару бокалов вина на фуршете, понимает, что слегка навеселе, и потому ведёт особенно осторожно и ответственно. Нет, ребят, дорожная безопасность – это означает не сбивать пешиков, не таранить другие автомобили и не создавать аварийные ситуации. Если человек водит машину так, что удовлетворяет этим нехитрым требованиям – мне похер, чего он употреблял, каким образом приобрёл права, и есть ли они у него вообще (поскольку ясно, что даже легально полученные права – это голимая фикция, которая нихера не гарантирует, что новоиспечённый автогубитель хоть немножко умеет рулить). Он никого не трогает, он никому не угрожает своим вождением? Значит, с ним всё в порядке. Он – НЕ опасен. И нехер теоретизировать, мол, это он сейчас едет тихо, а потом как раздухарится, как разгонится, да пойдёт всех сшибать. Иначе – следовало бы закодировать и всех депутатов, всех министров и дипломатов, а то вдруг по пьяни начнут выбалтывать государственные секреты, утратив контроль над собой? Но вот если чел водит так, что может на ровной открытой дороге въехать в жопу машине, мирно стоящей на красный, - мне, опять же, похер, что он ни капли спиртного в рот не брал с самого рождения. Что это меняет? Он – доказал, что ОПАСЕН. Фактически доказал, а не умозрительно. И поэтому – желательно либо лишить его права вождения (если он неисправим), либо – обязать пройти дополнительные курсы за его счёт (кстати, не понимаю, почему не рассматривается такая мера… столько нового бабла появится для автошкол и крышующих их гиббонов). Так или иначе, для меня этот закон неприятен лишь с той позиции, что меня вообще напрягают эти безмозглые судороги во имя «общего блага» или «безопасности», повышающие градус ненависти людей к государству. Оно и так не очень популярно в России (что бы там ни мерещилось идеалистам-державникам), а когда гайцы получат возможность ободрать любого водилу уже по-крупному, грозя уголовной ответственностью на ровном месте, - как бы революции не случилось. Ведь история показала по крайней мере дважды, что лучше не пытаться искоренять алкоголизм в России какими-то жёсткими, радикальными мерами. Это самоубийственно в северной и довольно угрюмой стране, где народ, протрезвев, начинает интересоваться легитимностью власти и её деятельностью :-) Для Лёшки, однако ж, этот закон – повод для гораздо большей скорби. Отсюда ж, однако, возникает проблема. Ибо не меньшей популярностью Лёшка пользуется среди нашей молодёжи, будучи в своём роде «культовой» фигурой. И если я ещё стараюсь соблюдать некоторую дистанцию с нашей корпоративной школотой, то Лёха – чо там, свой в доску парень! Если чо – завсегда поможет. Он добрый, сама филантропия. Ну вот и получается, что месяца не проходит, чтобы посреди ночи его не разбудило какое-нибудь малолетко, которое «мы тут немножко пивка выпили, и надо было довезти до дому девчонок, но мы очень аккуратно ехали, а гайцы, зануды, зажопили… ну чего тебе стоит позвонить, кому надо?» Довольно комично, но когда Лёхиному младшему братцу было семнадцать лет – Санька обращался по таким вопросам ко мне. Потому что ему-то Лёшка мог если не надавать по ушам, то хотя бы поездить. На правах старшего родственника и воспитателя по жизни. А вот с чужими детьми – он чересчур покладист. И они точно знают, что он не стуканёт родакам. Нет, разумеется, если, не дай бог, произойдёт какое-то ДТП, да ещё и тяжкое – мы к этому не отнесёмся столь легкомысленно. Там будут суровые последствия. Но все наши – они неплохо водят к моменту получения прав (обычно родители дарят их в шестнадцать, но некоторым и раньше). И все проходят курс безопасного вождения, в том числе и в состоянии алкогольной интоксикации, сдают довольно серьёзные тесты, не чета государственному экзамену на права, а потому, тьфу-тьфу, пока никто ни в кого не впилился. Но «зануды» гайцы этого не знают, а потому, когда видят медленно ползущую по правому ряду тачку, набитую малолетками с запахом алкоголя, - напрягаются. Ну и Лёха разруливает. Ко всеобщему удовлетворению. Правда, с некоторых пор – ворчит: «Блин! Да, когда мне было шестнадцать лет – я тоже, бывало, рассекал по Москве уквашенным. Но я, блин, не дёргал за рукав какого-то доброго дядю, когда за мной увязывались менты. Я, блин, просто отрывался от них. И это – на «копейке» от «крокодилов», краун-викторий. А у этих – нормальные тачки, со всем фаршем. И что, так сложно, освоить внезапный поворот с заносом? Это правда так сложно, стряхнуть мусоров с хвоста? Да они ж лохи, и судороги свои служебные – берегут, что весталка целку! А если сложно – хули пьяным-то ездишь?» Пришлось поправить: «Эй-эй! Ты не вздумай школоте такое сказать!» Лёха спохватывается: «Да, это я не в тему размечтался… Но ты прикинь, что сейчас начнётся, с этим кретиническим ужесточением? Тут-то уже не о пяти штуках речь пойдёт, а о полтосе, хотя бы. Такие бабки далеко не всякий из наших школьничков за месяц поднимает. И, значит, мне придётся договариваться с гайцами, чтобы за прежнюю таксу «амнистировали». А это, значит, будут обиженные. Какой-нибудь дурак-желторотый – возьмёт да видос в ютъюб сольёт. Решит заделаться, блин, очередной больной совестью МВД, типа майора, блин, Дымовского. «Вот, честные дэпээсники приняли бухих мажоров охуевших, а высокие покровители заставили вернуть права юным отморозкам, одержимым неистовым желанием передавить на наших улицах всех детей и пенсионеров». Ну и пойдёт психоз-истерика: хули Россия не Америка? Им-то, тупорылым, невдомёк, что в Пиндосии хайвейщик даже тормознуть тебя не имеют права, если ты ничего не нарушаешь. Он устанет пыль глотать, объясняя, почему докопался до машины, шедшей с положенной скоростью и ровно». На самом деле, Лёха несколько идеализирует положение дел в Штатах, поскольку не имел случая узнать, как относится тамошняя дорожная полиция к водителям, не превышающим допустимой скорости. Ведь, согласно его теории безопасного вождения, «наиболее допустимой является такая скорость, при которой другие участники движения не успевают обосраться, когда ты их обходишь». Меж тем, он решил развить свою мысль о взаимных правах водителей и гайцов. «Как это доказать? Очень просто. Пальценосовая проба? Это херня! Тыканье пальцем в нос – не имеет ничего общего с действительно важными на дороге качествами. К тому же, неспортивное преимущество получают евреи и негры, что неполиткорректно. Нет, мы пойдём другим путём. Путём Вильгельма Телля». «Итак, если гаец обвиняет водилу в том, что тот пьян, а водила оспаривает, гаец выдаёт водиле свой табельный ПМ, а сам отходит на десять шагов и кладёт яблоко на фуражку. Восемь патронов – восемь попыток. Если водила попадает в яблоко – значит, он на самом деле трезв. Если не попадает ни разу – значит, на самом деле пьян, и должен уплатить штраф. А если он попадает ниже яблока – гайцу ставят памятник перед его родным постом. И все счастливы». «Но, - продолжает Лёха, вдохновившись, - поскольку гайцы – не единственная сторона, заинтересованная в ужесточении борьбы за трезвость, мы можем пойти дальше. На более высокий политический уровень. Итак, представь себе площадку, а на ней – в линию установлены столбы, к которым привязаны депутаты Государственной Думы. И водила должен сделать между ними змейку на скорости не менее сорока километров в час. Если хотя бы половина депутатов, - вернее, половина плюс один – окажутся не задеты, значит, большинством голосов водила признан трезвым. Если нет – значит, не судьба. Ну и, конечно, поскольку тест надо провести как можно скорее, ведь водила может протрезветь, - придётся какую-то часть депутатов постоянно держать привязанными к столбам в установленном месте. Или даже не привязанными к столбам, а скажем, подвешенными на перекладинах. Мы можем назвать это место «Государственная Дыба», и я уверен, что если транслировать эти тесты по телевидению, в прямом эфире, – у него, телевидения, появится новое будущее. Но даже и в отсутствие тестов – народу будет приятно убедиться, что его избранники реально радеют о его благе, реально зависают над общественными проблемами, и реально горят на работе. Да, полагаю, ночью их следует обливать нефтью, непременно сорта URALS, так будет патриотично, и устраивать праздничную иллюминацию. Кто-то скажет: плагиат после Нерона? А вот и нет! Ведь мы будем их подвешивать за ноги, вниз головой. Почему за ноги, а не за гениталии, спросят иные зрители? Что ж, за гениталии было бы, конечно, «концептуальнее», но мы сделаем такую уступку господам-моралистам: оградим широкую общественность от публичной демонстрации депутатских гениталий. Хотя с другой стороны, если пламя и копоть скрадут чёткость изображения, то…» Лёха мечтательно улыбнулся. Своей неподражаемо очаровательной, ребяческой улыбкой. И в его шоколадных глазах заиграли искорки чистой детской радости, всем нам столь хорошо знакомые и приятные. Да, Лёха – исключительно позитивный парень, и он умеет развлечь уныние перед лицом даже самых скорбных явлений. Вроде скорбного коллективного разума российской Государственной Думы. P-s.: Я так вижу, на Прозе введён фильтр "ненормативщины"? Просто проверка: хребет, подстрахуй, дебет, колебать, застебать, послебанный *** мудaк х.йня еб.ть п.зда © Copyright: Артем Ферье, 2013.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
