Размышляя об английской грамматикеПомню, когда только создавался Дипломатический департамент, пришёл ко мне на собеседование парень из «Мицара», нашей основной европейской силовой группы. Мы и раньше были знакомы. Толковый такой парень, взводный командир, много где побывал, много чего повидал, да и просто человек хороший (притом, что мы в принципе, конечно, не берём дебилов и уродов ни на какие должности). Замечу, он довольно хорошо знал испанский, а тут решил подтянуть инглиш. Всё-таки, при работе в Питере да с прибалтами, - это совсем не лишнее. Ну и в принципе это правильный оборот, in order to, - но довольно казённый. Режет слух в вольной речи. Особенно, когда употребляется по два раза в одной фразе. И я не выдержал. Поинтересовался: «Коль, откуда у тебя такая любовь к «порядку»?» Он немного смутился и ответил: «Да я сам чувствую, что злоупотребляю, но – как ещё сказать-то, «мы сделали то-то, чтобы достичь того-то»? Он покривился: И я понял, в чём дело. Колю ввело в заблуждение ошибочное поверье, распространяемое учебниками, где говорится, будто форма глагольного инфинитива в английском – to be, to drink, to swim, etc. Но это неправда. В действительности, форма инфинитива – полностью совпадает с формой настоящего времени (для всех лиц, кроме третьего). А вот это самое “to” – на самом деле вовсе не составная часть инфинитива. Это именно что предлог, совершенно аналогичный по смыслу испанскому “a”. Ну а на русский он мог бы переводиться в данном случае как «к, для, ради, чтобы». То есть, выражает некую устремлённость, направленность к состоянию или действию. Но нужды в таком переводе, как правило, не возникает, ибо уж в русском-то инфинитив морфологически выделен и употребляется вполне самостоятельно («Бороться и искать, найти и не сдаваться»). В романских языках – инфинитив тоже морфологически выделен. Всё – производные от латинских окончаний –are, ire, ere. И это, конечно, очень такие просторечные выражения, но ведь и староанглийский не в академической среде формировался (в отличие от романских языков, которые представляют собой попросту латынь, «вульгаризированную» до малой, порой, узнаваемости, несмотря на все старания монахов). «Я стремлюсь решатию проблемы» - «Я стремлюсь КО решатию проблемы» - «Я стремлюсь ко решать проблему». Грубо говоря, такая примерно была трансформация. Вот за счёт этого предлога «ко» (to) – стало возможным отбросить «падежные» окончания инфинитивного глагола (как бы маразматически сие не звучало с точки зрения современной русской грамматики). И все формы инфинитива (а он имел разные формы, он именно склонялся) – слились в одну. Ту, которая совпадает и с формой действительного глагола в настоящем времени. То есть, они все редуцировались до основы, при сохранении ясности смысла, который обеспечивался уже другими средствами. При этом, хотя большинство управляющих действительных глаголов требовали дательного падежа «инфинитива» (а впоследствии – управления через предлог to), некоторые – использовали прямое им управление в том виде, как он есть (называйте его падеж хоть именительным, хоть винительным, - они по-любому совпадают и у большинства существительных). То есть, эти глаголы обладали полной переходностью и «властью» над управляемым инфинитивом. Какие это глаголы? Ну, например, «могу/мог» (can, could). Или “соизволю/соизволил»(will, would). Или «должен/был должен» (shall, should). Это вот те самые глаголы, которые, вероятно, во всех индоевропейских языках подразумевают прямое, «винительное» управление инфинитивом. Без каких-либо манипуляций с его «падежами» и без каких-либо предлогов. Заметьте, это как раз те глаголы, с которыми to при инфинитиве не используется. И школьные учителя говорят что-то вроде: «Ну, это такие досадные исключения, где частица to, неотъемлемая часть инфинитива, почему-то выпала». Здесь три ошибки. Во-первых, to не является частицей, а по-прежнему является предлогом даже при использовании с инфинитивом (хотя это и не очень очевидно в современной английской грамматике). Во-вторых, to никогда не являлось и не является «неотъемлемой» частью инфинитива. Вплоть до того, что между to и инфинитивом – запросто можно вставлять наречия и даже развёрнутые обстоятельства, и даже целые абзацы текста. Ну и в-третьих, с глаголами вроде can, will, may, shall, - предлог to не то что никогда не припрягался для управления инфинитивом, а просто в этом не было и никакой нужды. Там форма этого «склоняемого инфинитива» другая была. Это потом уж, веке в четырнадцатом, благодаря использованию предлога to при других глаголах с инфинитивом (этакое расширение их переходности), дативные окончания отпали и остался тот единообразный инфинитив, который мы знаем. Но при can, will, may, shall – его просто быть не могло, этого to. Если на русский слух это кажется странным, то вот попробуйте поиграть конструкциями вроде: Чем эти разглагольствования полезны при обучении английскому? Во-вторых, чтобы он не зазубривал, с какими глаголами эта самая to «пропадает», а понимал, что с этими глаголами он и в русском не стал бы использовать предлоги перед инфинитивом. Ведь ему и в русском понятно, что он не скажет «могу ко плаванью», а только – «могу плавать». Ну и вот когда в эту фишку въезжают – ошибки вроде I can to swim падают до нуля. В-третьих же, если разобраться, что “to” при инфинитиве означает «ко» или «чтобы», - студент уже мастерит вполне человеческие сложноподчинённые конструкции, понимая смысл того, что говорит, и не громоздя излишние всякие сущности. И, замечу, гораздо легче происходит понимание того, что в русском англознании принято называть “complex object”. Ещё вот интересный вопрос – с инговыми отглагольными формами в английском. То есть, понятно, что они очень хороши тем, что универсальны для всех глаголов в плане образования и действительного залога причастия, и как деепричастие, и как герундий, и как отглагольное существительное (по сути – заматеревший герундий). Меня часто спрашивали: а почему такая универсальность? (На что приходилось отвечать: «Жалуетесь? Вам подавай, как в русском, набор морфологически различных форм: делающий, делавший, делавши, делая, сделав, содеяв, делание?») Ну и вот в среднеанглийском – именно так формировались чуть ли не все производные от глаголов: «дитя ентого самого глагола». То есть, были до этого и другие формы «глагольных порождений», причастия, которые и у Шекспира ещё обнаруживаются, но они оказались вытеснены инговыми формами, как более простыми и понятными. Вообще же, вот сколько пугают преподы школяров сложностью английской глагольной грамматики (поскольку напугать «бесполыми», несклоняемыми существительными и прилагательными - как бы сложно), столько ловлю себя на мысли, что это вообще бред, вся эта система tenses. То есть, не сами они по себе бред, а их представление в школьной грамматике. Это просто слизано с латыни, такая классификация глагольных времён и состояний. И, возможно, с мыслью о том, чтобы не отставать от испанцев, которые как бы самые близкие наследники латыни, и притом смертельные враги в то время :-) Но английский – это совсем другой язык. Там нет дохерища морфологических изменений глагола по временам и состояниям. Там всего-то и есть, что две формы глагола (настоящего, оно же инфинитив, и прошедшего времени), да две формы причастий (действительного, ингового залога, и страдательного, «ed-ного»), да комбинации со вполне осмысленными «служебными» глаголами, вроде be, have, do, will, которые позволяют этими нехитрыми средствами выразить любой оттенок, который ты хочешь выразить. Впрочем, про tenses я сейчас пишу отдельную статью, а здесь – так, мысли, возникшие по ходу (и оживлённые воспоминания).
© Copyright: Артем Ферье, 2013.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
