Август 2025 года отмечает девятую годовщину со дня смерти Ислама Абдуганиевича Каримова — первого президента независимого Узбекистана, бессменно правившего страной с 1989 года (как Первый секретарь Компартии УзССР, а затем президент) до самой своей смерти в 2016-м. За 27 лет его режима Узбекистан прошёл путь от формального распада СССР к суровой автократии с эрзац-рыночной экономикой и декорацией демократии, не покидая при этом постсоветской модели управления.
Я, как жертва каримовских репрессий и оппонент его рекжиму, начинаю серию статей об этой эпохе...
1. Узурпация власти и
демонтаж конституционного порядка
Каримов пришёл к власти в 1989 году как типичный продукт позднесоветской номенклатуры, как результат клановых отношений Узбекистана с Союзным центром. Он занимал посты министра финансов, главы Госплана, а затем стал первым секретарём Компартии УзССР. По сути типичный совпартаппаратчик, без особых талантов и навыков управления. После формальной независимости в 1991 году он оказался у руля страны и закрепился там надолго, вопреки любым демократическим принципам.
Конституция Узбекистана предусматривала сменяемость власти, но Каримов её многократно переписывал и обходил:
- продлевал сроки полномочий через референдумы,
- устраивал фиктивные выборы с фальсифицированными результатами (официальные данные давали ему 90–95% голосов),
- подавлял любые попытки создания реальной оппозиции.
Все потенциальные соперники были либо арестованы, либо изгнаны в эмиграцию, либо бесследно исчезли. Переход власти, судя по всему, не планировался вовсе — Каримов стремился остаться у руля до конца жизни, что и произошло.
2 Эрзац-демократия и картонный парламент
Система политических институтов, выстроенная при Каримове, имела лишь внешние атрибуты демократии:
- Олий Мажлис (парламент) был полностью подконтролен, не обладал ни законодательной инициативой, ни политической субъектностью.
- Все зарегистрированные партии были «карманными» — не представляли оппозиционных идей, а делили между собой заранее согласованные роли в имитации политической жизни.
- Свобода слова, собраний и профсоюзной деятельности была де-факто запрещена.
- Любые попытки создания независимых организаций карались жёстко: арестами, принудительными признаниями, долгими сроками в колониях. Репрессии стали повседневным инструментом управления.
3. Эрзац-экономика и иллюзия реформ
Считая себя экономистом, президент больше проявился как администратор, причем консервативного толка. И.Каримов громко провозглашал построение «национального узбекского пути к рыночной экономике». На практике же он:
- сохранил жёсткий административный контроль над основными отраслями,
- ввёл множественные валютные курсы (черный рынок доллара существовал десятилетиями),
- препятствовал притоку иностранных инвестиций,
- установил полуфеодальные отношения в сельском хозяйстве — крестьяне были фактически прикреплены к земле, особенно в хлопковом секторе.
Вся экономика была пронизана коррупцией. Доступ к ресурсам, контрактам, госфинансированию определялся лояльностью, а не экономическим расчётом. Государственные структуры выступали скорее в роли криминальных кланов, чем управленцев.
Члены семьи Ислама Каримова, включая его дочерей, имели прямой доступ к государственным ресурсам и использовали власть для личного обогащения. Особенно одиозной фигурой стала старшая дочь — Гульнара Каримова, которая выстроила империю теневых бизнесов внутри и за пределами Узбекистана. Её имя фигурировало в международных антикоррупционных расследованиях, а зарубежные активы исчислялись сотнями миллионов долларов. Она контролировала телекоммуникации, моду, ювелирный бизнес, и при этом использовала дипломатический иммунитет для отмывания денег, шантажа и вымогательства иностранных компаний. Впоследствии она была арестована и осуждена, но это стало возможным лишь после смерти отца.
4. Теневая экономика, коррупция
и произвол силовиков
Узбекистан в период правления И.Каримова был страной с двойной реальностью:
- официальная — где «успешно строится рыночная демократия»;
- неофициальная — где всё держалось на взятках, связях и страхе.
Коррупция пронизывала все уровни — от районного акима до министерств. КГБшная система, переделанная в СНБ (Службу национальной безопасности), превратилась в государство в государстве: с собственной тюремной сетью, системой контроля, правом внесудебного ареста.
Произвол силовых структур стал нормой. Пытки в следственных изоляторах были задокументированы международными организациями. Одним из самых жутких символов каримовского террора стал андижанский расстрел 2005 года, когда были убиты сотни мирных граждан после антиправительственного выступления.
5. Культ личности и атмосфера страха
И.Каримов окружил себя классическими атрибутами авторитаризма:
- его портреты висели повсюду,
- цитаты из его речей публиковались как руководство к действию,
- в школах и вузах преподавали его «идеи» в виде идеологического курса.
Самоуправство, боязнь высказаться, повальная цензура — вот атмосфера, в которой жили поколения узбекистанцев. Даже после его смерти говорить открыто о прошлом стало возможно лишь постепенно.
6. Итоги эпохи
Ислам Каримов вошёл в историю Узбекистана как диктатор советского типа, который выстроил государство под себя, не допустив ни политической конкуренции, ни рыночной свободы, ни гражданских прав.
Наследие Каримова:
- разрушенные институты,
- подорванная вера в правосудие,
- миллионы трудовых мигрантов, покинувших страну в поисках лучшей жизни,
- системный страх перед государством, передавшийся следующему поколению.
И хотя после его смерти начались осторожные реформы (при Шавкате Мирзияеве), тень «эпохи Каримова» всё ещё лежит на политической культуре страны.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
