Свободу попугаям!

Константин Жибуртович: литературный дневник

Александр Генис:


В Нью-Йорке рассказывают, что Курт Воннегут спустил с лестницы репортера, который пришел его спросить, не собирается ли тот на пенсию.


Это и впрямь неприличный и болезненный вопрос. Если для нормальных людей старость — время хобби, то у автора оно обычно совпадает с работой.


Это своего рода нервный тик, который начался с первой исписанной страницы и кончается, как всем бы хотелось, на предпоследней — чтобы слово «конец» поставили уже наследники.


И все же был такой случай. Современный классик Филип Рот, не дождавшийся Нобелевской премии, которую ему прочили с полвека, в восемьдесят лет ушел на покой. Выяснилось, что он больше не хочет, как привык, проводить по четырнадцать часов за столом. Но не потому, что лень, а потому, что без толку.


Рот заявил: «У меня больше нет умственной витальности, вербальной энергии и физической выносливости, которая требуется для создания такой сложной и требовательной структуры, как роман».


Вместо этого писатель начал помогать своему биографу, посылая заметки к его будущей книге. Их набралось 1900 страниц.



******



Мысленно отмотав время на 10 лет назад (это совсем недавно, по моим меркам), я вообразил гипотетическую ситуацию. Допустим, у меня контракт с издательством – написать до 2023 года три романа, двадцать рассказов, сто стихов, несколько сотен эссе на разные темы и вести регулярные дневниковые записи. Щедрый аванс, прописанные сроки дедлайнов, как у битлов – два альбома, четыре сингла и один мировой тур в год.


Любой твой каприз, только будь продуктивен в оговоренные сроки.


Нигде не работая (я ж сижу на хорошем контракте) я бы встретил 2023 год вымотанным от интенсивного литераторства. А выполнив на пределе сил все обязательства (с чуть худшими по качеству текстами, как я подозреваю), закатил бы праздник для близких – музыка, танцы, шампанское и облегчённый выдох: никогда больше в это ярмо за любые деньги!


В реальности, создав всё это бесплатно с единственной мотивацией – ощущать себя живым в любых буднях и временах – я не ощущаю ни выгорания, ни любую из иных форм кризиса. Свобода от обязательств, таким образом, означает не скатывание в бессмысленную праздность, а наиважнейшее условие и свойство продуктивности.


Вот пример из банальной бытовухи: ты вымотался по работе уже к обеду, во время часового перерыва пьёшь чай и мониторишь интересные тебе страницы в смартфоне. Сегодня день смерти Джона Леннона. Или собрат задал вопрос, и твой ответ ему/ей интересен. Или произошло какое-то спортивное событие.


Есть колоссальная разница между «ты обязан написать об этом не позднее 23-00, и твои проблемы нас не касаются» и «я попробую написать, когда вернусь домой, приму душ и поужинаю».


Где-то в 90% случаев «я попробую» превращается в текст.


Конечно, есть огромная масса людей, для которых маркеры «заплатят», «дедлайн» и прочая обязаловка является идеальным внутренним пинком.


Но не в моём случае. Мечтая о карьере успешного литератора, который ежедневно посиживает с ноутом на берегу тёплого моря, многие не осознаЮт, что это та же форма рабства, что ипотека: прервать её невозможно, а погашение долга через 10 лет принесёт только опустошение.


В этом смысле, литературная возня за успешность меня забавляет. Как битва свободных попугаев за золотую клетку с тесным пространством.


При том, что самый успешный писатель никогда не заработает и 10% тех денег, что профессиональный спортсмен или востребованный артист.


В общем, свободу попугаям! И никак иначе.



Другие статьи в литературном дневнике: