Музыка телеграфных проводов– Ты как тут? В этой дурацкой школе, в провинции? – Лекция. Пригласили. А ты что здесь делаешь? Ты её закончил 34 года назад. И правда, зачем я здесь? Устроить скандал, как на «выборах» 2016 года? (Вас нет в списках… ой, а вы уже проголосовали! – Зовите наблюдателей, я никуда не уйду, пока не проголосую!). Так зачем я здесь? Ни о какой лекции я ни сном, ни духом. При этом точно знаю две вещи: лекцию я слушать не буду, её это не обидит, после часа общения она неспешно подойдёт ко мне. У замызганной раздевалки, которую не ремонтировали даже халтурно (покрасить-побелить) с середины 80-х. – Подашь даме плащ? Вот номерок. Ты зачем так легко одет? Прохладно уже, октябрь… (Как?!? У меня лето, почти месяц отпуска! Я только в августе чувствую себя человеком!). – Да, конечно. Прости, задумался. (Она неспешно подставляет плечи. Плащ ей идёт. Я и не сомневался). – Ну, веди. Только сразу говорю: не домой. (Отлично. Я не закончил ремонт). – Говори – куда… – А я не знаю. Это твой город. – Ок. Если ты веган, я знаю местечко… – Подашь руку даме? Выходим. Правда, прохладно. – Подожди. Давай обогнём школу. По прямой там будет древняя помойка. Ты не должна ходить мимо помойки… Клиповая смена кадра, как в третьесортном кино. Кафе. Она вскидывает голову: – Мы поедим? Или ты всё так же незаметно будешь рассматривать меня со своим психоанализом? Расслабься. Ах, вот что. Я здесь ещё и для того, чтобы передать: бабушка тобой недовольна. Ну, точно. Теперь понятно, отчего сон начинается в школе, о которой вся моя ностальгия связана с девятиклассницей и играми в футбол. – Никто не знает мою бабушку лучше меня. Только покойный дедушка. И её подчас невыносимые черты характера знаю тоже только я. Что она хотела сказать? – Нельзя настолько замыкаться в себе. Надо идти к людям, делиться. И не в соцсетях с ограниченным доступом, а в реальной жизни. Например, в школе. – Закурить можно? (Да-да. Мимо помойки элитных гуманитариев не водят, а дымить им в лицо – запросто). – Так вот. Это простая дилемма. На преподавателя я не тяну, а учителем работать не хочу. И не только из-за зарплаты. Наверное, будь во мне побольше энергии и маркетинговых способностей, я бы что-то замутил, как ты. В реале, в инете. Но не хочу уже. Искренне не хочу. – Ты закурил. Хотя не собирался секунду назад. Значит, тебя это волнует. – Ну, как… Знаешь, это из серии «было бы неплохо. Но если этого нет – проживу и без». – И я из той же серии, Костя? Ты ж готов к этому вопросу. И прекрасно знаешь, что школа, лекция, бабушка – это всё прикрытие. – Я сейчас сериал смотрю. Forever называется. На русский зачем-то перевели как «Вечность». – Слушай, мы не вчера познакомились. Ответь прямо! – Я и отвечаю. Вот – идеал отношений. В моём восприятии сейчас, и в наших обстоятельствах. Как у Генри и Джоанны. – Ты писал о нём, я читала. Кстати, что за дурацкая привычка – писать отклик, не посмотрев все серии? – Не знаю. Захотелось. Ты ж знаешь, я ничего не вымучиваю. – Вот-вот. А я промотала дальше шести просмотренных тобой серий. До последней 22-й. Умный финал… У тебя руки холодные. Я ж говорю: одет не по погоде. Давай чаю выпьем… Рука холодная, потому что в август ранним утром в Заволжье уже вовсю дышит осенью. Доброе утро. Синоптики предупреждают о магнитной буре, умер Ален Делон. Красавчик, но явно не мой герой в классическом французском синематографе. Но больно смотреть фото из совсем иной эпохи, да и века тоже. Молодость, Бриджит Бардо рядом. Так ведь будет всегда? После 70-ти у ближних только один вопрос: когда умрёт этот долгоиграющий старикан, а мы поделим вкусное наследство? Умер. Прошу тебя, укутайся плащом в том сне, прими таблетки от магнитной бури. И живи. © Copyright: Константин Жибуртович, 2024.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
