15 личных стихов, часть XII

Константин Жибуртович: литературный дневник

– 13 лет прошло, а ты всё откладывал и откладывал разговор об этом стихотворении. Хотя, помнишь: этот цикл в августе мы начали с него. Оно, как мне слышится, такое есенинское по духу. Что для тебя нехарактерно – в том смысле, что я знаю твоё критическое отношение к Есенину и доктрину избегать жалости к себе самому при любых обстоятельствах, как настаивал Бродский.


– Ну, ты знаешь, что в мире есть нечто без срока давности. А разговор, в самом деле, болезненный, как и о другом стихотворении – «Письмо». Пусть многое из того периода навсегда умрёт со мной. Недосказанным. А «Весеннее (Последний приют)» – это 2009-2010 годы. Очень тяжёлый период. Бессонница сроком на год из-за семейных проблем. То есть, если поспал хотя бы 4-5 часов, это здорово. 7 часов – это победа. Но не просыпаясь все 7 часов – нереально.


Это не ради жалости. А чтоб ты понимала, откуда здесь в том числе и Есенин (не жалею, не зову, не плачу / что болело, томило и ложно звало).


– Я всегда считала, что это стихотворение хорошо настолько, что не нуждается в пустоватых комплиментах. Но вот что скажи: оно является предчувствием боли, процессом или выходом из ситуации?


– Весна 2010 года, хотя опубликовал его я значительно позже… Конечно, это выход из тоннеля.


– Вот. Получается, в твоём случае произнёс/выразил – это синонимы выздоровлению.


– Да, ты права. Хотя… Летом 2009-го, несмотря на удушающую жару, мне удалось крепко заснуть под утро. Примерно в 5 утра разразилась спасительная гроза. Я слышал её, не просыпаясь. Вот эти вот звуки, когда крупные капли стучат по козырьку балкона, перерастая со временем в шелест струй... В это время я в иной реальности (и неизвестно ещё, что реальней!), подобно Боромиру после смерти, плыл по течению в лодочке. Но я жив, просто лежу. И знаешь, ощущение: течение несёт именно туда, куда нужно. Нет смысла подниматься и грести – разве только с целью ускорить движение к конечной пристани.


Но чуть позже появляется тревожность – проплыть мимо и не заметить. Я поднимаюсь, ливень уже заметно ослаб. Эта тревога – иллюзия. Тот самый берег, что мне нужен и где меня ждут, я вижу издали, несмотря на лёгкий туман. Безошибочное ощущение без компаса, звёзд и карты: только туда. Лодка касается носом песка, и я просыпаюсь.


Это «предтеча» моего стихотворения и первый шажок к выздоровлению. Во всяком случае, после этого сна исчез страх – не смерти, а ощущений перед её наступлением. Боимся-то мы именно этих ощущений.


– Выстраданное стихотворение, хоть ты, я знаю, не жалуешь такой лексикон. Мне вот что интересно… Вся известная рецептура для изменения ситуации – встречи, прогулки, фитнесс-клуб, общительность…


– Ещё говорят, что надо упахаться на работе – мол, и уснёшь быстро, и ничего в голову не полезет – так вот, в моём случае это абсолютно не работает, как и всё тобой перечисленное.


– Так я и думала. У меня, в отчасти схожей ситуации пару лет назад – то же самое. Тренинги позитивизма не работают. Обращение к хобби – отчасти и кратковременно.


– А люди ведут себя рядом с тобой аккуратно так, как с больным, которого пришли навестить в палату. И ты понимаешь, что выбираться – только тебе. При том, что это хорошие люди.


– Мы об этом говорили, да: всякая эмпатия не всесильна, имея свои пределы.


– То есть, человеку можно помочь, когда он уже совершил часть личностной пересборки. Я в таких случаях провожу аналогию: хороший психолог – тот, кто поймает тайминг и вовремя отдаст голевой пас. Но забить гол вместо тебя он не сможет. Как и лучший друг. Или возлюбленная.


– А в резюме – бесценный опыт. Справившегося/выжившего. Он не делает нас сильнее. Но благодатно избавляет от иллюзий. Вот у нас есть этот опыт – и мы понимаем друг друга. И ещё, обрати внимание: создание стихотворения – это уже итог, а не борьба с недугом. Поэзия вообще плохой союзник для борьбы, а политика её обесценивает.


– Да. Это такой пресс-релиз с пригласительным на пир. Я вернулся. Буду рад вас увидеть.


– Не о чем спорить. Спасибо, что решился, наконец, поговорить об этом.



******



Весеннее (Последний приют)


Жизнь безумно красива, когда
Начинаешь её замечать.
По весне разольётся, оттаяв – вода
И сотрёт роковую печать.
Что болело, томило и ложно звало,
Чтобы ввергнуть в немую печаль –
Всё потонет: останется лишь ремесло,
Да перо, что не спит по ночам.
В утлой лодке, качаясь в тех водах лихих,
Что несут Обновленья поток.
Доверяя лишь вёслам, да силе руки
Доплыву, отмолю вечный дом.
Как дозреет весна – обмелеет река,
Успокоит теченье июнь.
И опустит устало весло та рука,
Что узнает Последний Приют.



Другие статьи в литературном дневнике: