Белорусский художник и писатель Адам Глобус высказал в заметке на своем сайте удивление тем, что известный белорусский художник Май Данциг никогда не имел последователей, хотя учеников у него было много.
Замечание весьма странное, тем более, что сам автор - человек творческий. Что значит - быть последователем кого-то и чего-то? В идеологии, политике - можно и даже закономерно. Но в искусстве? Или в литературе? Здесь, как нигде, на творчество влияет твоя личная судьба, твоя индивидуальность, твой взгляд на жизнь и окружающий мир.
Когда-то, когда я работала в молодежной газете, ответственный секретарь, намного моложе меня, на каком-то редакционном собрании, не помню уж по какому случаю, высказал упрек в мой адрес, что я не подготовила ни одного последователя.
Я до сих пор помню свое удивление по этому поводу (поэтому и обратила внимание на высказывание Глобуса). Как можно вставить кому-то свои мозги? Если у человека есть индивидуальность, она проявится, можно лишь давать автору совет по конкретному материалу, если он способен воспринимать его.
Мой критик категорически не был со мной согласен:он-то целыми днями возился с авторами! Парень он был хороший, но звезд с неба не хватал. Его мама, долгие годы проработавшая в этой же газете, была журналистом куда лучше него, хотя тоже не самобытным. Но он и ее способностей не имел. И на факультет журналистики пошел потому, что, имея такую маму, легко можно было туда поступить.
В секретариате газеты, где важны были прежде всего технико-организаторские способности, ему было самое место. Но когда он дорос до должности ответсекретаря, то должен был временами читать материалы для сдачи в набор.
Это ему явно нравилось, как и вносить правки в них:давно замечено, что чем менее способен человек, тем с большим апломбом он раздает советы.
Нравилось ему и учить(поучать) студентов-практикантов, а те, зная, что от него зависит, как скоро в печати появится их опус, постоянно вертелись вокруг него.
Прошли годы. Парень так и не вырос "в журналиста". Сидит на редакторской должности в агентстве, созданном его как бы учеником, который тоже ничего не пишет, но сочиняет графоманские стихи, "лирические" ( у него уже было два брака). И при этом, надо отдать ему должное, умеет делать деньги, хотя кое-кто высказывал предположение, что всё не без помощи известной "конторы".
Кстати, в нашей газете работала еще одна женщина, в отличие от матери ответсекретаря, человек талантливый. Она говорила, что свою дочь никогда не отдаст "в журналисты", понимая, что творческие способности - дело не всегда и чаще всего не наследственное.
И...отдала. Дочь ее - человек очень работоспособный и старательный, но, увы, бездарный. Как бы она ни старалась, ее опусы всегда были весьма посредственные, а часто и просто "казенные".
В постсоветской Беларуси она стала редактором детского журнала, а потом возглавила газетно-журнальное агентство, в которое входят все официальные издания Минска, и даже баллотировалась в депутаты горсовета.
Ее мама очень помогла мне в одной сложной жизненной ситуации, но в журналистике она вряд ли считает меня своей ученицей, как я ее - своим учителем. Творческие пути у нас оказались совершенно разные, и я даже не знаю, что она думала по поводу моего сотрудничества с радио "Свобода". Скорее всего, не одобряла, ведь оно началось, когда советская власть еще была жива.
Несколько человек я привела на "Свободу", один, очень умный и способный журналист, работает там до сих пор. Но он - не ученик мой. И я никогда не считала его таковым. Ибо он - индивидуальность, самодостаточный творческий человек, который не нуждался в подсказках. И это главное.
А все эти разговоры о последователях - штампы советского времени: "Учитель, воспитай ученика!". Но это уже забота педагога, не так ли?
