Когда стало известно, что писательнице Алексиевич не присудили Нобелевскую премию, один белорусский критик воздал хвалу Богу. И сделал это публично, высказав свое мнение на страницах газеты "Наша нива".
В последние несколько месяцев "страсти по Алексиевич" здесь не стихают. Вначале они закипели, когда было извещено, что Алексиевич выдвинули на Нобелевскую премию по литературе, потом продолжились в гадании "дадут - не дадут" и достойна ли Алексиевич этой премии, и, наконец, вокруг "не дали".
Но и до этого, время от времени, вспыхивали жаркие дискуссии на страницах этой газеты, стоило лишь опубликовать какую-либо информацию о Алексиевич.
Надо сразу отметить, что большинство отзывов о ней крайне негативное. И в данном случае вызвано оно вовсе не какой-то завистью, как нередко бывает в творческой среде. И пишут в большинстве своем вовсе не литераторы. Ее не приемлют и как писателя, и как личность. И не потому, что нет пророка в своем отечестве. И не потому, что она пишет на русском, а не белорусском языке, что порою ей ставят в вину:дескать, какая же ты белорусская писательница?
Дело в другом. Ее книги искусственно сконструированы. В них нет реальной, живой правды, а есть ее подобие. Не случайно, книги Алексиевич выходят не в Беларуси, а большей частью за рубежом. Алексиевич = ловкий имитатор, с прекрасным нюхом на то, что требуется западному читателю и что он охотно съест. Тем более, что свои байки Алексиевич выдает за документальные свидетельства.
Нашумевшая ее книга "У войны не женское лицо" основана на рассказах участников афганской войны, которые она так откорректировала, что те, которых она интервьюировала, подали на нее в суд.
Время было бурное, перестроечное, суд либеральная российская интеллигенция объявила, как это водится у нее, "политическим", и бедные афганцы проиграли. Но выиграла Алексиевич, и не только суд, а венец борца за правдивое искусство, который помог ей попасть на западный рынок и закрепиться там.
Ее крестным отцом был Алесь Адамович, поддержавший Алексиевич, которая сказала ему, что хочет быть продолжательницей рожденного им жанра документальной прозы:с помощью магнитофона опрашивать людей, а потом делать из этого материала книгу (как Адамович со товарищи - о блокадном Ленинграде).
Раз "добро" дал Адамович, поддержал Алексиевич и Василь Быков, хотя никакой не то что дружбы, но хотя бы товарищеских отношений между ними не возникло. Алексиевич, "выйдя в свет", быстро завязала нужные связи в Москве (Адамович уже умер), стала называться русской писательницей, и вполне удачно делала карьеру. Тем более, что случился Чернобыль, и тут "документалистка" Алексиевич дала волю своей фантазии, которую с ужасом и восхищением проглатывали на Западе. Для него она стала чуть ли не культовым писателем.
С распадом СССР и обретения Независимости Беларусью судьба Алексиевич постепенно стала меняться. Алексиевич стала большей частью жить за границей, - в разных странах на зарубежные гранты. В России у нее не было бы столь вольготных условий, да и западный рынок более привлекательный. Однако, поскольку Европа стала проявлять повышенный интерес "к диктатору Лукашенко" и к тому, что делается в руководимой им стране, вдруг вспомнили, что Алексиевич - из Беларуси, и стали обращаться к ней за комментариями по разным поводам.
Так, неожиданно для себя, она оказалась втянутой и в орбиту политических страстей. А поскольку она давно не живет в Минске, и в лучшем случае приезжает сюда на время, пока получит очередной грант, то можно представить себе уровень ее знания местной жизни. Она то хвалит Лукашенко, то ругает, то выступает на стороне оппозиции, то критикует ее,= говорит то, что в данный момент представляет конъюнктурный интерес.
Как-то ей задали и вопрос, почему она пишет на русском языке, на что она ответила, что считает себя русской писательницей, а белорусский язык - "недостаточно развит".
Но в другой раз рассыпалась комплиментами в адрес белорусского языка, поскольку предыдущим заявлением вызвала бурю негодования у белорусской интеллигенции.
Никто бы и не вспоминал в Беларуси о Алексиевич, если бы не ее, теперь довольно частые комментарии по проблемам белорусской жизни. И, конечно, выдвижение ее Шведским (! не белорусским!) Пен-центром на Нобелевскую премию по литературе.
Очередной всплеск обсуждения Алексиевич случился на -днях, когда "Наша нива" перепечатала некие рассуждения о литературе редактора белорусской службы радио "Свобода" Александра Лукашука, которые он начал с цитат из последней книги Алексиевич, изданной в Германии. Причем, судя по читательским откликам, никто не понял, что вообще хотел сказать автор своим опусом, особенно, почему он при упоминании каждого очередного писательского имени приплетает Джойса.
Наверно, хотел показать свою "ученость" и широту взглядов. Упоминание же имени Алексиевич подействовало на читателя, как красная тряпка на быка. И - пошло-поехало!
Народ не обманешь, можно искусственную вещь выдать за натуральную, но, рано или поздно, разница становится слишком явственной.
