Придает ли веса и интереса к книге сообщение, напечатанное на ее обложке, что она - финалист премии? А также лауреат еще одной премии? Или это привлечение внимания читателя к тому, что такие премии существуют? Их ненавязчивая реклама?
Раньше с таким приемом издателей сталкиваться не приходилось. По большому счету, такое представление книги автора для читателя не имеет большого значения, а, пожалуй, и вовсе не имеет. Поскольку читатель сам делает выводы о прочитанном. Как, к примеру, о романе Александра Терехова "Немцы".
Вначале привлекает название произведения. По наивности думаешь, что это роман и в самом деле о немцах, и возникает мысль:с чего это вдруг русский писатель пишет о немцах? Заглавие как бы приглашает окунуться в немецкую действительность, проследить за чем-то, происходящем там.
Но ничего подобного. Роман о российской действительности, о действительности крупного мегаполиса, с явно просматривающимся намеком на российскую столицу, на один из ее округов, где все устроено на откатах, крупных взятках, "поедании" друг друга.
Автору действительно удалось показать и даже испугать читателя царящими в чиновничестве беспределом и цинизмом, но где-то в середине романа всё это начинает надоедать. Ну сколько можно плести и плести кружева, когда и без того все ясно, и уже в конце любой главы можно ставить финальную точку?
Нет, автор никак не может остановиться. Ему нравится плести кружева, упиваясь тем, как умело он их плетет, как все больше и больше нагнетает ситуацию, уже не заботясь о ее психологической достоверности.
В какой-то степени он - автор идеи фикс. Это качество присуще многим автором и классической русской прозы, потому что такое мышление в определенной степени заложено в сознании русских авторов (вспомним таких разных писателей, как Чернышевский и Достоевский).
Самое интересное, что оно, это качество или особенность, "уезжает" с русскоязычным писателем за рубеж, если он в эмиграции, и проявляется в произведениях, написанных там. Например, Айны Рэнд, уехавшей из России то ли в 1925, то ли 1926 году (биографы путаются в датах). Она жила в США и писала книги по-английски. Но за любой ее книгой чувствуется русский автор, раненый революцией 1917 года, с идеей-фикс свободы без каких-либо ограничений, ненавистью к коммунизму и обогожествлением свободного предпринимательства, своего "я", которое превыше всего.
Переводчики ее книг на русский язык называют Рэнд ( в девичестве Алиса Розенбаум) "нашей соотечественницей". И действительно, если иметь в виду ее образ мыслей, а не местожительство, это так. Ее книга "Источник", изданная семьдесят лет назад, производит сильное впечатление. Но, судя по словам ее биографов, особого успеха у американцев она не имела, зато позже написанный роман "Атлант расправляет плечи",- довольно сильное.
Но если сначала прочесть "Источник", то "Атлант" уже начинает вызывать раздражение:хотя герои иные, и они в иной ситуации, чем герои "Источника", но в сущности в нее заложены все те же идеи и мысли, что и в "Источнике". И если первых два тома книги худо-бедно, но еще одолеваешь, то третий читать уже не хочется.
Как бы не получилось так и с последующими книгами Александра Терехова, безусловно, талантливого человека. Главное, чтобы он не упивался сам собой, а это почему-то "вылезает" из романа. И чтобы не оригинальничал в названии книги. Это лишь разочаровывает читателя, подчеркивая несоответствие замысла и прочитанного.
Что касается премий, то не надо обольщаться на сей счет:не секрет, какая вкусовщина царит у членов жюри, и поскольку каждый пробивает своего кандидата, часто сходятся на "нейтральном".
Стоит ли быть в такой шеренге?
