6 лет без ЛеоЕсли в одночасье изъять из жизни человека все ценности и авторитеты, пусть и навязанные большей частью извне, он останется гол и беззащитен. И ходить 40 лет по пустыне, формируя свой мир, не пожелает. И страшно, и энергозатратно, и непредсказуемо. К чему я учусь относиться с пониманием. Но когда – вот уже 6 лет – я вспоминаю в ноябре ушедшего от нас в 2016-м Леонарда Коэна, я понимаю, что жизнь – лучшая проповедь, а подлинным миссионером становится не только тот, кто этого не желает, но и уходит в юности из внешне благочестивой иудейской семьи с древними корнями чуть ли не до Моисея. Во время исполнения «Аллилуйя!» по залу бежит ток литургии без внешних атрибутов богослужения. Это именно то, что невозможно стяжать – ни богословским образованием, ни чтением «правильных книг» по совету духовника, ни суровыми аскезами «во имя». Это Таинство личности выше всех линейных рецептов «поступай так-то, и будет то-то». Литургия заканчивается, и Коэн шутит в интервью: «Несколько лет назад мы с Бобом Диланом пили кофе в Париже. В то время он исполнял песню Hallelujah на своих концертах и спросил меня, сколько времени ушло на её написание. Я сказал: «Два года, почти целиком». Он был в шоке. Затем мы заговорили о его песне I And I и я спросил: «Сколько времени ты потратил на то, чтобы написать её?» Он ответил: «Практически 15 минут». Я чуть не упал со стула. И самое смешное в том, что я соврал. На самом деле, на Hallelujah ушло почти 5 лет. Конечно, и он соврал. У него, наверное, ушло минут десять». Прости нас, Лео, из своей нынешний обители. Раз в жизни, в противовес излюбленной творческой спонтанности, я работал над текстом именно как ты – из десятка лит. переводов разных лет Dance me till the End of Love оказалось не стыдно опубликовать лишь последний, в год твоего ухода. И родилось ощущение сопричастности свету. Достаточное, чтобы помнить его всю жизнь. © Copyright: Константин Жибуртович, 2022.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
