И Путин туда же?Вижу, как-то мы синхронно высказались по вопросу о легализации боевого короткоствольного оружия :-) На самом деле, конечно, Владимир Владимирович не думает того, что нагородил, но, видимо, референты известили его, что в обществе по-прежнему преобладает именно паникёрское, овечье отношение к короткостволу в частных руках. Что ещё важнее для Владимира Владимировича, нежели симпатии своей электоральной отары (в действительности, как раз это ему уже давно похуй), - расположение «дворянства». Т.е., гарантии сохранения их эксклюзивных привилегий даже в таких мелочах, как право понтануться волыном перед девками. Что ж, я по-прежнему считаю, что легализация короткоствола была бы очень достойным шагом со стороны Кремлёвских, но – мало повлияет на криминогенную ситуацию. Опыт прибалтийских стран и Молдовы – тому подтверждение. Тем не менее, наверное, это просто соблюдение приличий, когда государство признаёт за гражданами полноту их прав, в том числе – право на вооружённое сопротивление в целях самозащиты. С другой стороны, поскольку число противников легального короткоствола – по-прежнему значительно, то получится, что при легализации и они обретут права, за которые не боролись и которых не заслужили. Что немножко несправедливо и нелогично. Поэтому, может, и к лучшему такая ситуация, при которой бараны остаются баранами (если добровольно себе это выбрали), а Люди – они и так давно чихать хотели на то, что там понаписано в законах, и если считают нужным иметь ствол – имеют его, не оглядываясь на чьё-то об этом мнение (хоть собачье, хоть овечье). Такую ситуацию часто выражают формулой «Россия живёт не по закону, а по понятиям». Но чем больше я имел возможностей сравнивать положение дел в России с другими странами Золотого Миллиарда – тем больше приходил к убеждению, что а) они тоже всё больше «по понятиям» живут, хотя это не так явно выглядит; б) пока существует равное всеобщее голосование – жить «по понятиям» предпочтительней и моральней, чем строго соблюдать маразматические законы, принятые демагогами в угоду черни. Конкретно по поводу нелегального ношения короткоствола – мне хорошо говорил давеча об этом один знакомый мент, очень толковый следак. С его позволения – позволю себе процитировать: Чего не могут понять многие люди из обоих лагерей, и сторонников, и противников частного короткоствола, ребята, которые его имеют, - они практически все преступники. Особенно - те, которые в форме при погонах. И законы об оружии – это действительно малая часть того, что они нарушают. Они рискуют, они могут попалиться, но у них есть яйца, чтоб идти на риск (а равно – есть умение решать возникающие проблемы без глупостей и фанатизма). Но если человек считает, что у него тоже есть яйца, причём достаточного калибра, чтоб засветить в лобешник опасному разбойнику на улице – он серьёзно хочет сказать, что ему мешает только отсутствие бумажки о праве на ношение оружия? Хотя, конечно, имеется то возражение, что подталкивая в целом законопослушных граждан к приобретению оружия на чёрном рынке и к нелегальному ношению, мы поощряем криминал и правовой нигилизм. Кстати, тот же следак выговорил мне и касательно беспредела: В этой связи должен ещё раз пояснить свою мысль. Использование липовой ксивы для разводок граждан на бабки – это действительно беспредел. Потому что крышевание – прерогатива ментов и «системной» оргпреступности. Это и бонус им, за общественно полезную работу, и – собственно один из элементов правопорядка. Но в том, чтоб отмахиваться левой коркой от докучливых пеписов и гайцов, – я беспредела не вижу. Строго говоря, это вовсе не тот документ, который у него спрашивали. По хорошему счёту, им должно быть похуй, где работает гражданин водитель, когда он едет на частной машине и нарушает ПДД. И по закону – они имеют полное право попросить его убрать эту корку куда поглубже и предъявить права-техпаспорт-ОСАГО. Но что означает его эта корка в их глазах? Она означает, что человека – лучше не трогать. Потому что его можно привлечь, и можно машину его досмотреть, но – себе дороже выйдет. Почему? Потому что он, если ты его достанешь и озлобишь, может натравить на тебя проверку на «чистоту рук». А ты, как сам прекрасно знаешь, вовсе не чист на руку. И оно тебе надо, дрожать всякий раз, когда стрясаешь с водилы бабки, раздумывая: «А не подослан ли этот тип кем-нибудь из обиженных мною чекистов-прокуроров?» Не брать же левак – ты не можешь. Тебя вышибут, если ты вдруг захочешь заделаться белой вороной с чистыми пёрышками. Нахуй ты кому нужен в Системе, такой правильный? Соответственно, это будет глупая политика – на ровном месте эскалировать конфликты между ведомствами и службами. Ты на следака наедешь – пару тысяч штрафа с него сковырнёшь, нервы ему попортят. Его друзья на тебя наедут – вообще по асфальту размажут. И если ты, салага, этого не понимаешь, - начальство объяснит. Правда, верно и обратное: «сильным правоохранительного мира сего» - тоже не рекомендуется совсем уж ноги вытирать о гайцов. Если их перенапрячь – они могут пойти на принцип. Помнится, в Новосибе была история, как гайцы вытряхнули из машины прокурорского, пьяного в полнейший хлам. И можно было, наверное, уладить дело миром, но прокуратура – конкретно забычила. Видимо, они там перепились до того, что вообще всякий страх потеряли. И завели на гайца уголовное дело о превышении, а заодно – подали иск о признании своей «кастовой неприкасаемости». Получилась – неслабая войнушка ведомств. Но победили – гайцы. Их сотрудника суд оправдал (правда, по касатке уже), а другой суд – отказал прокуратуре в удовлетворении иска. Эта история подтвердила давнее моё мнение, что прокурорские, за редкими приятными исключениями, – самые тупые и зажравшиеся твари из всего бестиария. Типа, мы всё контролируем, нам всё можно. Ну, если на вершинах там бывали такие недоумки, как Устинов и Колесников, - понятно, что ниже творится. За гайцами же, в критических ситуациях, стоит МВД, как «холдинговая компания», и, ненавязчиво, ФСБ (поскольку эти скромные труженики асфальта – многое видят, многое знают, и тем полезны чекистам). Тем не менее, крови, конечно, прокурорские изрядно могут попортить (и попортили). Поэтому, повторю, привилегии «своих» перед низовыми ментами – это не столько законная «фича», сколько – следствие общего понимания, что не надо провоцировать конфликты, когда все задействованные стороны – могут создать друг другу проблемы. Но что, если чел предъявляет липовую ксиву? Если она грубо исполнена и сам он ведёт себя неадекватно, размахивает руками, грозится всех уволить – он нарвётся, как лох, каковым и является. Ксиву отберут, а его – либо выставят на хорошие деньги, либо вообще упекут по 327 статье. Если же ксива – изготовлена «на уровне», и человек вменяем, то – какая разница, реально ли он состоит в каком-то ведомстве, или просто имеет такие деньги и связи, что может себе позволить качественную имитацию? Да может, он коммерс или бандит, и действительно не принимает у себя в кабинете потерпевших старушек, но – чем-то другим общественно полезным занимается. Он – тоже «дворянин» и человек Системы. А значит, если его достать – тоже может устроить неприятности в виде «провокации взятки», хотя бы. Но чтоб не объяснять гайцам всех этих неочевидных раскладов – он просто купил корку, для простоты и наглядности. О них же заботится, время их бережёт. Так где тут беспредел? Впрочем, вопрос о присвоении полномочий должностных лиц – действительно деликатный, и я понимаю протесты реальных сотрудников даже в тех случаях, когда корка используется лишь для «иммунитета». Но вопрос о личном огнестрельном оружии – не сводится, конечно, к тому, какой бы коркой прикрыть его ношение. По хорошему счёту – можно и никакой не прикрывать. Шанс его обнаружения ментами (если не размахивать стволом на каждом углу) – ничтожен, а и будь волын обнаружен – почти всегда можно откупиться прямо на месте (если не буровать и не грозиться всех поувольнять/расстрелять). Своей жене я в своё время предлагал сделать прокурорскую или судейскую корку. Но она адвокат, и довольно серьёзный адвокат по международному арбитражу, а потому – не желает, чтобы как-то куда-то просочилась информация об использовании ею нерелевантных документов. Гайцов же – она по-любому юридическим базаром давит сходу, так, что пропадает всякое желание разводить на бабки (а тем более – заглядывать в сумочку). В крайнем же случае – мне позвонит. Но вот что сейчас меня действительно тревожит – так это как быть с сыном. Ведь если кому по-настоящему нужна защита от опасных посягательств на улице – так это детям. Для них риск нарваться на какого-нибудь маньяка-педофила или банальную, но агрессивную шпану – гораздо выше, чем для взрослого человека. И пусть я приучил Лёшку постоянно иметь при себе мобилу и включать «тревожную кнопку» в острых ситуациях где-нибудь в лесу или на карьере, но может выйти так, что я на службе или вовсе в загранке, что не могу подъехать через пару минут. А могу – только побазарить с этими хулиганами по телефону (а они могут оказаться настолько тупыми, что не оценят моего тембра и риторических способностей). Проблема отчасти решается, если приставить к семье охрану, но «пасти» собственного сына везде и всюду, на коротком поводке, – как-то западло, это будет его нервировать и ломать психику, такая мелочная опека. А потому не исключены варианты, что бойцы могут не поспеть (чур-чур!) Сейчас Лёшке семь. Заниматься с ним в тире я стал с четырёх, и стреляет он весьма неплохо для своих лет. Должному обращению с оружием – он тоже научен. Парень спокойный, ответственный. Непьющий :-) Я мог бы сказать, что это пустые страшилки, что ребёнок со стволом точно не опаснее пьяного мента – но знаю: бывает и опасен. Помнится, когда-то у Лёхи Зимина (мой сын в его честь, можно сказать, наречён) вышел неприятный инцидент с младшем братцем. Тогда Саньке было четырнадцать, он заехал к Лёшке в гости, хлебнув по дороге пивка, и вот хозяин сидел за компом, а Сашка увидел «сбрую» со стволом на вешалке в прихожей (что, конечно, рас****яйство с Лёшкиной стороны; но ему самому тогда двадцать лет было, и всего год, как с Кавказа вернулся). Надо сказать, Саша рос довольно «домашним» ребёнком. Не то, чтобы «маменькин сынок», но – очень добродушное, миролюбивое существо. Оружия – с роду в руках не держал, и даже машиной рулить побаивался, когда Лёха учил, а тут – приспичило, пробило на интерес. И гормоны, и пиво. Аккуратно достал Лёшкиного Глока, подошёл к брату – да в шутку и приставил к животу. Типа, сдавайся – и брысь из-за компа. Придя в себя – младенец сглотнул юшку из прокушенной губы и примирительно улыбнулся. «Да ладно, чё-ты! Уж пошутить нельзя. Он же по-любому на предохранителе». Когда Санька осознал, как был близок к тому, чтоб прострелить печень родному брату – ему реально поплохело. Это был шок. Лёхе даже пришлось ему стопочку вискаря налить, чтобы в чувство привести. Но чему нас учит эта драматическая история несостоявшегося братоубийства? Тому, что все люди – дикие твари, которые перемочат друг друга если не по злобе, то по дурости, если дать им оружие? Нет, она учит нас тому, сколь пагубно невежество и отсутствие опыта (и излишняя самонадеянность на этом фоне). Но тому же Саше Зимину уже через полгода вполне можно было доверить боевое оружие, когда он оставался один на даче. Лёха с ним позанимался, раз уж братец проявил внезапный интерес к убойному железу, и всё было пучком. Самое, наверное, вредное для вооружённости населения – когда оружие воспринимают как нечто мистическое, сакральное, гипнотизирующее. На этой почве действительно может снести башню. А ведь боевой пистолет – это не символ власти и могущества, это не символ маскулинности и сексуальности, это не символ престижа и успеха. Это всего лишь инструмент, позволяющий делать дырки в живой и неживой материи на некотором расстоянии. Это полезное свойство, это опасное свойство, что следует равно и трезво учитывать при обращении с пистолетом, но в этом нет никакой магии. Одна лишь физика. Нет, я не хочу обидеть свой пистолет, говоря, будто бы в нём «совсем нет души». Если угодно, есть в нём и «душа», и чувство единения с ним, и вся петрушка, повышающая эффективность использования. Да и вообще приятно держать в руке хорошо сделанную, добротную вещь. Но то же самое – можно сказать о хорошем, качественном шуруповёрте. Однако ж, люди ведь не сходят с ума, завладев шуруповёртом, и не впадают в оргиастический экстаз, вкручивая шурупы во все деревяшки подряд. Точно так же нормальные люди – не дрочат на своё оружие, не обожествляют его, а просто используют по назначению как продолжение руки (когда её длины не хватает, чтобы свернуть шею). Когда говорят об «оружейной культуре», «оружейных традициях» - в действительности имеют ввиду привычность и обыденность оружия для человека, утилитарный взгляд на потребительские свойства. Когда же уверяют об отсутствии «оружейной культуры» в стране, где большинство мужчин проходили армейскую службу – то я… соглашусь. Да, возможно, два года страдания хернёй и стрельба из автомата на присяге – недостаточны для формирования «оружейной культуры». Гораздо лучше, когда с детства человек учится обращению с оружием. Но – как это возможно без внедрения стволов в массы? Как-то этим летом Лёшка (уже мой сын) поведал, в качестве курьёза, как на лесной дорожке какие-то старшие ребята просили у него скутер покататься и вроде даже топырили пальцы. Не думаю, что там было что-то серьёзное, поскольку те ребята сразу отвяли, когда Лёшка предложил им пойти попросить у меня Туарега для покатушек (меня немножко знают в округе). Но я, помнится, буркнул: «Ствол, что ли, ему, выдать, на всякий случай?» Женька вскинулась: «Совсем охренел? Хочешь, чтоб перестреляли друг друга? Даже в шутку – не надо так говорить!» Помнится, у моего бати было охотничье ружьё. ИЖ-вертикалка. И в семь лет я уже вполне с ним освоился. Нет, по грибы с ним не ходил, но на стене висело, и родители не боялись, что я его стащу и учиню зверскую бойню в песочнице. Сам же батя – реально ходил в детстве в тайгу с карабином. Не в семь, правда, но где-то начиная с двенадцати. У них в Туве на прииске так принято было. Как можно отпускать детей в тайгу без оружия? А ещё – с семи лет мы играли в ножички, метали их по-всякому. У каждого пацана своё пёрышко было. Пусть не Ka-Bar, но лицо расписать – можно и раскладным ножиком «Белка», за рупь шестьдесят пять. У меня же была чешская «раскладушка» с длинным и узким лезвием довольно приличной стали. В твёрдый, пересохший суглинок – только в путь входило (меж рёбер – тем более вошло бы). Но вот чего-то я не припомню, чтобы мы друг другу хотя бы угрожали ножиками в порядке баловства или из-за каких-то детских обид. И родители – вполне спокойно относились к тому, что мы играем этими, если разобраться, далеко небезопасными предметами. Как во все времена. Как и сейчас Женька не напрягается, видя раскладной ножик в Лёшкиной лапке. Вообще говоря, в быту ребёнка окружает довольно много предметов, которые могут быть смертельно опасны. Взять, скажем, не перочинные, а столовые ножи. Это в советские времена они делались с гибким и тонким лезвием, так, что лишь полоснуть можно, а не в тушку воткнуть. Но сейчас в кухонных наборах такие «монстры» бывают –запросто грудину пробьёт. Сантиметров двадцать, твёрдая сталь (пусть не лучшего качества), достаточно жёсткое лезвие. Я уж не говорю про всякие перфораторы, электродрели… уже помянутые шуруповёрты. Бензопилы, опять же. Вело-мототранспортные средства – ими ведь тоже можно серьёзно покалечить друг друга, если сбивать намеренно. И из рогатки можно глаз выбить. А иголкой с поролоном из духовушки в глаз попадёшь – так точно вытечет. А можно – просто взять палку железную (или деревянную с гвоздями) и так въебать сверстнику, что точно покалечишь или убьёшь. И я не хочу сказать, что таких случаев – вовсе никогда не бывает между детьми. Да много чего на свете бывает. Но чего я больше боюсь, что Лёшка, борясь по-дружески с дачными ребятишками, войдёт в раж, не рассчитает, и то ли швырнёт неудачно, то ли придушит не со зла. Потому что привык в школе он примерно на равных со сверстниками (это корпоративная школа, и там все довольно тренированные сызмальства своими «рэмбо-папашами»), а тут – он и десятилетних «буйволят» заламывает на раз. Я его остерегаю от «перегибов», и он парень понятливый, но – дети есть дети. И что уж точно не запретишь – так это детям волтузить друг друга. Отошли на пятьсот метров – и *** на твои запреты положили. Поскольку они попросту иррациональны. Огнестрельное же боевое оружие, при нормальном подходе к обучению, оно всё-таки не столько сносит башню, сколько – дисциплинирует. Не только детей, но и взрослых. Одно дело – схватить со стола утюг, в горячке, да и оприходовать им сожительницу по голове, за слова её жгучие, резкие. Или – ножом столовым пырнуть. И другое дело – достать ствол, передёрнуть затвор, снять с предохранителя… Это, конечно, движения, совершаемые автоматически и молниеносно, при должной сноровке. Но всё-таки, когда эти рефлексы вбивались инструктором, – есть шанс, что где-то в незамутнённых алкоголем уголках сознания прозвучит его голос, призывающий к ледяному спокойствию и ровному дыханию. Хотя, конечно, глупо отрицать, что бывают мудаки, которые достают ствол по пьяни и начинают шмалять во все стороны. Другое дело, что когда этот мудак один такой «остволённый» - перед ним прочие люди беззащитны. Когда ж ещё есть стволы в этом месте и в это время – кто-нибудь да остановит его, пока всех не перемочил. И когда противники легального короткоствола спекулируют этими редкими, но знаменитыми бойнями в школах и вузах, то следует иметь в виду: школа или вуз – это как раз то место, где законопослушные граждане не могут иметь оружия. Что очень на руку маньяку. Потому что ему – похуй. И важно не то, как он приобрёл оружие, легально или нет (он не раздумывает над тем, сколько отсидит за незаконное ношение!), а важно, что ему – вообще всё похуй, а у жертв – нет никаких средств его «вразумить». Скажу страшную мысль, но, возможно, если б и в салоне самолёта хотя бы у двадцати человек на триста гарантированно были стволы (поскольку им не запрещают проносить оружие на борт), – террористам было бы гораздо сложнее захватывать борта и направлять на какие-то наземные объекты. Так же – захват можно осуществить вовсе без оружия, по хорошему счёту. Достаточно просто объявить, что у вас бомба, добиться доступа в кабину (под предлогом «Мы хотим видеть приборы, чтобы знать, куда летим»), вырубить пилотов голыми руками – и всё. Впрочем, будучи знаком с аргументацией противников свободы оружия, я, оставив за скобками тот факт, что они бараны конченые и вообще нихрена не знают жизни и страны в которой как бы живут, всё-таки, сжалившись над ними, подарю, пожалуй, реально весомый аргумент. Вернее, контраргумент против самого слабого из доводов сторонников легализации короткоствола. Который звучит так: «Никто в здравом уме не станет использовать свой легальный ствол в противоправных целях, поскольку знает, что он находится в базе. А значит, имея пулю и гильзу, хозяина сразу же найдут. И есть тому реальное подтверждение: лишь мизерная часть криминальных огнестрелов – из легального оружия». То есть, картина им видится примерно следующим образом. Вот мы получили пулю с места преступления, нашли гильзу (это если автоматический пистолет использовался), сверились с базой – и тотчас установили, из какого зарегистрированного ствола оно было выпущено. Потому что индивидуальное следообразование оружия – это как отпечатки пальцев. Так? Нет. Возможно, лет через десять и будет что-то подобное, но сейчас – оно так не работает. Это дилетантский взгляд на вещи. Для начала – объясню, почему так быстро и эффективно пробиваются по базе отпечатки пальцев (причём, это делалось и в докомпьютерную эру). Потому что есть три типа папиллярных узоров на подушечках пальцев: петлевой, дуговой и завитковый (по типу организации линий в срединной точке). Что нам это даёт? Нам это даёт возможность описать дактилоскопию конкретного индивида – через формулу. Из которой ясно видно, на каком пальце у него какой тип узора. И совпадения типов узоров по всем десяти пальцам – они не то чтобы совсем уникальные, но – резко сужают круг людей с таким сочетанием. Среди которых – уже можно ловить более тонкие нюансы, конкретный рисунок. Поэтому, когда принимают какого-то чела и делают ему полную дактилоскопию – очень легко можно узнать, числится ли он в базе, то есть – откатывали ли ему пальчики уже раньше. По формуле. Несколько (на порядок) сложнее – сопоставить с базой конкретный рисунок, когда чел оставил на месте преступления, скажем, только один отпечаток одного своего пальца. Он – уникален, но – вот нужно сопоставить его со всеми рисунками, имеющимися в базе. Сейчас, впрочем, когда есть возможность компьютерного наложения и анализа – задача решаема (лет тридцать назад – абсолютно нерешаема была, покуда мы не будем знать, с чем именно сравнивать). А теперь – с пулями. В последнее время – проводится большая работа по занесению фото с развёртками из пулегильзотек в электронные базы данных. Но тут гораздо больше сложностей, чем с отпечатками пальцев. Во-первых, по пуле из трупа, даже если она мало деформировалась (а она, вообще-то, в хлам разлететься может при контакте с костью), - мы способны, для начала, определить тип и марку оружия. По специфическим параметрам нарезов, сверяясь с базой данных по производителям и моделям (хотя даже сейчас далеко не всякое Тьму-Тараканское экспертное бюро способно на это, отличить люггеровскую пулю, выпущенную из Глок-17 от, скажем, тоже люггеровской пули, выпущенной из Беретты-84). Но по хорошему счёту, что это даёт, установление марки и модели оружия? А если Макаров или тэтэха использовались? Тут рулит – только прямое сравнение одного образца с другим. Но таких чудес, что мы глянули в базу и узнали, на кого зарегистрирован был ПМ, из которого завалили чела, - их не бывает. Просто потому, что ты пыль устанешь глотать, пытаясь установить, за кем зарегистрирован этот ПМ, с таким следообразованием, даже если он железно проходит по базе. Ты его идентифицировать не сможешь. Ну – нет просто внятных ориентиров для группировки и классификации. А прогнать все электронные копии развёртки для всех зарегистрированных пистолетов с целью сопоставления рисунка от нарезов – гораздо затруднительней, чем наложить отпечатки пальцев. Поскольку материал для исследования – это покорёженная пуля из трупа. Там ещё восстановить её вид нужно, моделированием, чтобы сравнивать с пулегильзотекой. Но пусть и эта задача решаема, однако ж, если злодей ушлый и упёртый, он, после регистрации своего легального ствола – так пройдётся по нему пастой гойя, что уже точно идентифицировать с отстрелянным образцом будет нельзя. В реальной практике – не бывает этого: «Мы прошлись по базе и узнали, за кем ствол числится». Выходят на «злодея» - оперативными методами. И когда уже его приняли, вместе со стволом, – вот тогда проводится сравнительная баллистическая экспертиза. В подтверждение того, что прихватили – кого надо. Оттого, возможно, и такое малое количество легально зарегистрированных стволов всплывают как орудия преступления. Да потому, что если у тебя кого-то ёбнули из какого-то ствола – ты не найдёшь, что это за ствол и за кем он числится. Ты его идентифицировать сможешь, только когда хозяина повинтят. И экспертиза будет - для целей суда, но не розыска. Поэтому, хотя я всей душой за легализацию короткоствола, – но давайте не будем использовать тот дурацкий аргумент, будто бы ты, применив легальный ствол для противоправных целей, оставляешь «визитную карточку», по которой тебя быстро найдут через учётную базу. Нет, это далеко от жизненных реалий (нынешних, по крайней мере). Тут важнее другое: люди давно могли б переебашить друг друга ножами да монтировками. Но вот почему-то это не происходит в массовых масштабах. И даже молодёжные драки – всё менее фанатичные и кровавые, в последние десятилетия в России. На игрушках брутальных отрываются, вестимо. © Copyright: Артем Ферье, 2011.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
