Шрэк и его верный друг-болтун Осел заходят в мавзолей. Все помещение из драгоценного мрамора, оникса, изумрудов, хрустальные люстры висят, освещая ярким светом склеп. На стенах надписи на арабском, которые могут прочитать только сами арабы.
- Я чё-то не понял, зачем сюда пришли? – спрашивает Осел, вертя башкой. – Разве нам сюда надо было?
- К твоему сородичу, отдать дань уважения, - отвечает зеленый великан. Редкие посетители, что тоже находятся в мавзолее, с изумлением и некоторой недоброжелательностью смотрят на странную парочку – таких раньше здесь не встречали. Но не протестуют почему-то.
- А что за мой сородич? – недоумевает Осел. – Я с ним знаком? Встречались?
- ИшАК – так называют твоего среднеазиатского собрата, - поясняет Шрэк.- Исключительно мерзкая порода копытных, не чета тебе, друг мой. Он царствовал здесь более четверти века, создал национальную модель и идеологию национальной независимости. И с этим флагом вел страну в пустыню, подальше от оазиса и современной жизни!
- Оуууу, значит, в нашем роду есть и монархи! – с радостью кричит Осел и стучит копытами. – Это здорово! Значит, ослы... то есть ишаки достойны править людьми!
Зеленый великанвздохнул:
- Ну, уж не знаю. Этот ИшАК натворил таких дел, что полстраны сидит в страхе дома, а полстраны – в зонах...
- Где?
- В тюрьмах и колониях, - поясняет великан. - А те, кто не там и не здесь, - те сбежали за границу. Кто работать, кто-то спасти свою шкуру, кто-то счастья поискать, кому-то приспичило иностранного ума набраться... Кто как сумел, так и выбрался из страны.
Но Осел не соглашается:
- Все равно, это не просто управлять людьми. Они должны быть настолько глупыми, чтобы верить ослу...
- Так их ИшАК и зомбировал своими идеями, - кивнул Шрэк. – Да и волки служили ИшАКУ верно. За это ИшАК им позволял жрать своих подданных...
- Хитрая политика, - задумчиво произнес Осел. – Разделяй – и властвуй! Это философски верно и точно! Иначе не усидется на троне, даже имея такие копыта и хвост. Уважаю своего среднеазиатского собрата! Знал он, за какие дергать веревочки, чтобы подчинить людишек и волков сделать верными стражниками!
- Ну, сидел ИшАК почти 27 лет, после чего ему подданные этот мавзолей построили, - и Шрэк показал на помещение. – И чтят его здесь...
- Любят, значит, осла! – улыбается Осел. – То есть ИшАКа! Монарх остался в их памяти. Такое полагается только великим личностям, определившим эпоху!
- Это точно, въелся в их память настолько, что теперь люди охотятся на ослов! – хмыкнул великан.
Осел оторопел:
- Ты о чем?
- Так нынче в этой стране народ жрет ослятину, так как другого мяса нет. К тому же они верят, что ослятина сделает их такими же великими ИшАКами, как был сам ИшАК!
И тут Осел заметил, что некоторые посетители прячут под одеждой огромные ножи и хищно смотрят на него, но лишь страх перед зеленым великаном останавливает их от мясорубки.
И дрожь омерзения прошла по его телу. Осел выдавил:
- Слушай, Шрэк, пошли отсюда!
Шрэк с удивлением сказал:
- Так я хотел, чтобы ты увидел, какие дела творят ослы, если им дать власть!
Но спутник не был согласен:
- А ну его на хрен! Еще зарежут меня из-за него, - и Осел кивнул на склеп.
- Могут зарезать, - не стал успокаивать друга великан. – Ослятина – это особый вкус, как национальная модель развития по пяти принципам!
- Прекрати! - заорал в бешенстве Осел и, вцепившись зубами в рукав Шрэка, выволок из мавзолея. – Слушай, мы же искали принцессу! Так пошли туда.
- Ее охраняет дракон – ты забыл? – напомнил великан.
- Да уж лучше с драконом, чем с этими зомби, - и Осел опасливо посмотрел на людей, которые тоже вышли из мавзолея и уже открыто точили ножи. Но нападать все равно не решались.
Шрэк вздохнул и сказал:
- Ладно, уговорил. Пошли отсюда!
И два друга пошли дальше своей дорогой. А в мавзолей шли те, кто любил ослятину в политическом и физиологическом смыслах. А над страной продолжал реять ИшАКчий стяг.
