Без корней
Согласно недавно проведённого опроса жителей Беларуси, семьдесят процентов белорусов не знают ни одного современного белорусского писателя. Новость, насколько шокирующая, настолько и закономерная, если быть в курсе того, как происходил литературный процесс в постсоветской республике.
В СССР существовала своя система выведения писателей и поэтов на общесоюзный уровень:перевод и издание книг на русском языке, публикация произведений в "толстых" литературных изданиях, публикации о них в прессе, выступления по телевидению... Всё это приносило свои плоды:раз писателем(поэтом) заинтересовалась Москва, значит, он - "стоящий", хотя это и не всегда соответствовало истине, и его надо почитать.
Так, в частности, пришла слава к Василю Быкову.
Но вот распался Советский Союз, и те, кто недавно почти всем был обязан Москве, вдруг стали поливать Россию без зазрения совести, называя её "оккупантом". Даже тот же Быков. Они даже создали свой Союз писателей, который, по их мнению, в отличие от прежнего, должен ориентироваться на европейскую литературу.
Прошедшие десятилетия показали, что никому белорусская литература не интересна, а Алексиевич переводят как российскую писательницу.
За два десятилетия выросла группа молодых писателей, которые сами себя и друг друга считают корифеями и новаторами, выдвигают друг друга на какие-то премии, известны в узком кругу, но не более того. Народу они совершенно безразличны, да и им самим, судя по их высказываниям, народ этот не интересен, он не тот и не такой, потому что и говорит по-русски, и к России относится хорошо.
И вот результат:если, согласно соцопросу, проведённому в 2011 году, книги на белорусском языке читали четырнадцать процентов белорусов, то в нынешнем - всего пять процентов.
Все новоявленные "гении" белорусской литературы, при их отношении к народу, вряд ли примут близко к сердцу результаты проведённого опроса. Цель у них одна - пробиться на Запад, а пробиться, по их мнению, можно, лишь поддерживая его политику против России. И при каждом удобном случае они это делают, становятся вхожими в иностранные посольства, получают какие-то премии и гранты, но как писатели остаются всё на том же уровне признания - в "околособойчике".
По сути это люди без корней, считающиеся белорусскими писателями лишь по месту жительства. Они читают книги западных писателей, но слабо или совсем не знают белорусскую литературу довоенного и послевоенного времени, а там много прекрасных и глубоких писателей.
Национализм и слепая вера в западную демократию дорого обходятся писателю, который оторвался от прежних корней. Это можно судить и по судьбе Быкова. Никогда не забуду сцену, как он раздавал в минском офисе радио "Свобода" книги, изданные мизерным тиражом, кажется, в какой-то прибалтийской республике. Читать их было просто скучно, настолько они были не художественными, а "пропагандистскими". Раньше Быков писал военную прозу, показывая, как мужество, так и трусость человека, чему сам был свидетелем как участник войны. Теперь он изображал антисоветские выступления в Беларуси в годы гражданской войны, чему, естественно, свидетелем быть не мог, и новые его книги были пародиями на те, прежние.
Грустно и печально всё это. А если учесть, насколько топорно люди, считающие себя элитой белорусского общества, стараются не столько вызвать интерес к белорусскому языку, сколько насильно навязать его, перспектив на улучшение дел в белорусской литературы мало. Вернее, на появление в ней действительно интересных и глубоких писателей и поэтов. Так что вполне может оказаться, что нет уже и тех пяти процентов, которые читают книги на белорусском языке.
ПРИЛОЖЕНИЕ:ГОЛОСА ИЗ ДАЛЁКОГО ПРОШЛОГО
22.02.63. Новосибирск
Я не герой, и если я приехала сюда, то не потому, что хотела доказать:вот вы многие мечтали об этом и не смогли, а я сумела. Если это чувство и было, то в самой малости.
Меня зовут Железным Городом:так фамилия переводится с немецкого. Отсюда пошла и молва обо мне, как о железном человеке. Я не отрицаю и не кичусь своим упорством, оно живёт во мне и сильнее меня:порою мне хотелось бы не поддаваться ему, а не удаётся и всё... Я просто хочу многие истины проверить на собственном опыте, насколько это возможно. Конечно, я не собираюсь утверждать, что надо стать первобытным человеком и все этапы проходить наново. Просто, пока молод, есть силы, надо стремиться побольше узнать и увидеть.
Дороги, дороги..."Заразил" меня ими Паустовский, и чувствую - "намертво". Стала писать одну вещь, смотрю, "слог свободнее, мысли просторные". Пора бы! А удивляюсь:не всё сразу ощущаешь...
Конечно, скучаю по Белоруссии, особенно потому, что пока живу в гостинице. А я не могу без людей. Да и проводили меня из Минска так здорово, что до сих пор в сердце тёплое чувство. Всегда ныла:друзей нет, такие-сякие люди, а вот, поди ж ты... И это за каких-то последних три месяца. Чем объяснить, не знаю. Может, просто я кажусь им из "другого света"? Ведь каждого человека куда-то тянет. Уезжают не все...
Вот и интересно, как товарищ воспримет всё это? Что расскажет? В чём и где истина? А, может, верят они в меня? Кричали на вокзале:"Будущий столп журналис- тики!". А мне меньше всего хочется им быть. Моё призвание - быть и стать писателем.
... Я всё раскачиваюсь. По приезде написала рецензию о Быкове. А тут раз - только десять произведений отобрали для обсуждения на соискание Ленинской премии. И Быкова, конечно, нет. Да и с самого начала можно было не сомневаться в этом. Писатель он интересный, но это ещё не значит, что он достоин самой высшей литературной награды.
Рецензия в редакции понравилась, хоть и написана наспех. Редактор всё не знал, как объяснить, почему теперь она уже не может пойти в сибирской газете. Я пришла сама ему на выручку.
Неустроенность с жильём угнетает:вчера проторчала день в университете. Дождалась ректора,- не было проректора. Завтра вопрос надо решить во что бы то ни стало. Буду жить в Академгородке. Чувствую, писать о нём будет трудно, зато - интересно.
Сегодня была на заводе. Видно, поеду ещё раз. Не нравятся мне все эти скороспелые зарисовочки. Будь моя воля и деньги, я бы хотя бы полгода ничего не писала. Только "для души".
На заводе познакомилась с интересным парнем:этакого нигилиста корчит из себя. Разговорились. Под конец он пошутил:"Женюсь только на журналистке. Научу её правду любить и писать". Сначала было интересно, потом устала, пока материал брала. Уходила, уже ничего к этому парню не чувствовала.
... Я вспомнила разговор с Касьяновой перед отъездом. Уговаривала остаться, давала намёки - идти к ней на практику. Говорила:"Ты Белоруссию не знаешь, поездишь - много интересного найдёшь. Написала же Обухова "Глубынь-городок". Откуда она знает, что я хочу стать писателем?
Я не знаю, где бы мне хотелось работать. В Минске не интересно. На стройке, в многотиражке? Может быть. В Белоруссии? Наверное. касьянова права:помимо воли человека живёт в нём чувство родных мест. А Север? романтика? наверное, потом. Как-то всё новое обострённо воспринимаешь со стороны. Живёшь. привыкаешь, мельчаешь,-не то. Надо работать в "обыкновенном" месте, а ездить писать в "необыкновенные"- на длительное время. Я иначе как командированной себя теперь и не чувствую. Отсюда и многие "пороки":не особенно интересуюсь делами газеты(уж больно она наивная), тем паче, что я на положении "вольного художника".
Люди, конечно, здесь хорошие. Редактор - душа-человек.
3.03.63. Я, кажется, начинаю понимать, в чём человеческое счастье. И, в частности, что, собственно, мне нужно. Дело не во внешней энергии и не в постоянных путешествиях. Главное - внутренняя энергия, тогда и живя на одном месте, можно многое увидеть. Это не значит, что я отступаю. Я - "бродяга", и всегда буду стремиться в новые поездки. Просто то, что порою казалось мне мещанством, начинает видеться мне несколько иначе. Человек должен быть лично счастлив, тогда у него будут и полные силы для творческой работы. Семейные заботы обременяют, но и наполняют. И в каком бы ты месте не жил, без этого не будешь полностью счастлив. Чтобы творить по-настоящему, столица меньше всего пригодна. Пожалуй, лучше всего "серединка" - областной город...
Другие статьи в литературном дневнике:
