Владимир Рабинович

Рабинович, как вы это делаете?
Мой любимый рассказ Вильяма Сарояна начинается словами: "Однажды в пивной Иззи ко мне подошел гений в плисовых штанах." В Москве начала 60-х это было так реально: гении ходили стадами: Чертков, Красовицкий, Чудаков, а в Ленинграде банда Бродского-Рейна... Я и сам был в некотором подозрении на этот счет. Потом этот поток как-то иссяк. Гении появляются после исторических потрясений - войн, революций, распада империй, резких реформ. Чехов родился за год до отмены крепостного права, Хэмингуэй и Ремарк хлебнули ужасов Первой Мировой, Бабель насмотрелся в Польской кампании. В СССР казалось бы долго ничего не происходило и афганская война отсутствовала в литературе до распада Союза. И только в Минске в голове Владимира Рабиновича откладывались впечатления советской подконвойной жизни, чтобы потом, спустя 35 лет начался поток его неотразимых и невообразимых рассказов (поначалу на сайте проза.ру). Это то, что произошло в русской литературе на втором десятке после миллениума. Как писал Чехов Суворину: Во Франции Мопассан, а у нас – я стал писать маленькие рассказы, вот и все, что случилось в литературе ... Поначалу мне казалось, что стиль Рабиновича идет от Хэмингуэя и Стивена Кинга, потом я увидел, что он тоже напоминает лучшие рассказы Джека Лондона. И я безусловно ставлю его выше раннего (что уж говорить о позднем) Горького. Рабинович - нерелигиозный еврей из Минска, Бронкса и Статен-Айленда, свободный человек и писатель, для которого свобода (как об'яснял Валентин Асмус) есть необходимость, осознанная им самим, а не кем-то извне.
Фарцовщики, заключенные минской тюрьмы, психи и санитары, менты и кгбэшники, водолазы и колхозники, официантки и торговые работники, зубные техники, официальные художники и тюремные охранники, таксисты и афро-американцы - все они оживают в компьютере Рабиновича и говорят своим неповторимым языком.
Язык этот - атомное оружие Рабиновича, совсем не диктофонная запись реальной речи, как в полевой лингвистике по Александру Кибрику.
Нет, это именно произведение искусства. Как он это делает - это тайна, как у мастеров возрождения. Структурализм, формальный метод, теория инвариантов тут не помогают. Остается только в восторге всплескивать руками.
Герой Рабинович - это эпохальный победитель, Фельдмаршал. Если нельзя победить, и обстоятельства непреодолимы, то на помощь приходят потусторонние силы - и у мента просыпается совесть, а псих летит над городом как свободная птица.
Я поздравляю Рабиновича, большого неполиткорректного замечательного писателя с выходом первой книги - но потенциальных читателей у него - миллионы, как у Зощенко. Бедный затравленный Зощенко, умирая в нищете под улюлюканье официальных собратьев, никому не мог передать своей лиры. Теперь она по праву всенародной любви и признания принадлежит Рабиновичу.

Илья Иослович

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных

Произведения, не вошедшие в сборники (35)

Я знаю, как тебя найти (60)

Короткие рассказы (269)

Сто один рассказ (62)

Рабинович, как тебе не стыдно (116)

Нанопроза (74)

Мой друг беларуски письменник (32)

Сборник 2015 (1)

Сборник 2018 (7)

Сборник 2019 (73)

Сборник 2020 (104)

По веревочке бежит (18)

Сборник 2021 (168)

Сборник 2022 (158)

Сборник 2023 (275)

Сборник 2024 (281)

Еврейские рассказы (22)

Сборник 2025 (264)

Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.

Соглашаюсь